— Открыл еще с вечера. Мы искали тебя, пока случайно не услышали от одной служанки, что тебя заточили в темнице. Не думал, что ты настолько шустрая, чтобы сбежать. — Хмыкнула. Жить захочешь и не на такое пойдешь. Пронеслись мимо ворот, Лион крикнул помощнику. — Скачи к Его Светлости, пусть подмогу высылают, буду, как смогу, оберегать свидетельниц!
Лен кивнул и умчался вперед. У нас появился шанс не просто выжить, а выкарабкаться из этого дурацкого положения. Лион погонял лошадей, стараясь выиграть время; карета скрипела, но выдерживала скачку; мы приближались к лесу.
Если на открытом пространстве и более менее прямой дороге нам удавалось сохранить скорость, то въехав под сень деревьев, скорость пришлось немного снизить, так как мы видели лишь тот промежуток, который освещали фонари, висевшие по обоим краям кареты, а что впереди — ведомо только Богам. Я беспокойно заерзала — нас смогут догнать быстро, в голове уже крутилась мысль, слезть с кареты и погнать лошадей вперед, чтобы пустить по ложному следу преследователей, которые несомненно имеются и уже выехали за нами, а самим уйти поглубже в лес и добираться пешком. Но Лион неожиданно сказал:
— У меня в правом кармане куртки есть заряженный пистолет с разрывными пулями, всего их там три штуки, возьми себе и береги патроны, — помолчав некоторое время и вновь набирая скорость, заметил. — Ты необычная девушка, Белль, я заметил это давно. — Я замерла, насколько это было возможно, при быстром движении, неужто понял о моем переселении, сглотнула:
— В чем выражается моя необыкновенность?
— В том, что для тебя не существует социальных границ, равно общаешься и со слугами, и с господами, это бросается в глаза, баронесса. — Опля, и этот знает мое происхождение, что ж:
— Я ценю в людях их отношение ко мне, суть человеческую, а не то, какую социальную ступень занимает тот или иной человек. — Взяв пистолет, сунула в карман своего рабочего платья. — После разорения со мной уехали только мои преданные люди из низших слоев, а гадость сделали аристократы, так что ничего удивительного нет, Лион.
Мужчина ничего не ответил, продолжая править, вдруг напрягся и гекнул лошадям, которые, сопротивляясь, резко и звонко заржали, но покорились, а Лион, приподнявшись, со свистом раскручивая над головой кнут, щелкал в воздухе, заставляя лошадей нестись еще быстрее:
— Белль, держись, надеюсь, карета выдержит, погоня… Она приближается. Н-но, милые! Н-но, н-но, пошли, пошли! — Я с ужасом вцепилась за боковые поручни кучерской скамьи, лес сливался в сплошную темную стену, мы неслись на предельной скорости лошадиных сил, рискуя попасть в небольшую ямку и наскочить на корень, чтобы пойти кувырком. Дура я, дура, надо было уезжать верхом, сейчас бы из леса уже выезжали, да и Жарис бы нас не заметил. Только мое раскаяние уже ни к чему.