– Почему тогда я не могу поехать домой в платье? – не унималась я.
– Да потому, что мы в таком случае не доедем, – он стиснул зубы и, сняв с вешалки одну из своих рубашек, протянул мне. – Надевай.
Я молча повиновалась, не смея больше вставить какие-либо комментарии. Он быстро оделся и, расчесавшись, предстал передо мной во всей своей обычной красе. Сильный, властный, деловой и до боли прекрасный. Я приняла протянутую руку и встала с кровати.
– Черт, лучше бы ты надела платье, – хрипло прошептал он, раздевая меня глазами. Желание, сильное и настойчивое разлилось внутри тугим теплым медом. – Амелия…
– Генри.
Наши глаза встретились и утонули друг в друге. Он трепетно прижал меня к себе, и я почувствовала его страстную дрожь. Неужели все мои чувства передаются ему? Струны его тела резонируют с моими. Расплавившись в бесконечной нежности объятий, я гладила его по спине, наслаждаясь трепетом губ, блуждающих по моей шее.
– Почему, почему вы не сделаете меня своей?
Его рука, пробравшаяся под подол рубашки, замерла на моей ягодице. Через мгновение он страстно и до боли сжал ее, придавив мою промежность к своей горячей, выпирающей из брюк плоти.
– Ты хочешь этого? – он потерся об меня и едва слышный шепот, утонул в страстном горячем дыхании. Мой стон сорвал все границы и плотину страсти прорвало.
Он опрокинул меня на кровать и, скинув пиджак, навалился всем телом сверху, позволив обвить его бедра ногами. Так он был ближе, так я всем телом чувствовала его на себе. Но мне хотелось еще ближе, чтобы он оказался внутри, от низа живота до самой глубины сердца.
Горячий язык ласкал мой рот, а руки, одним рывком освободившие мою грудь от рубашки, обжигающе блуждали по трепещущей коже. Он двигал бедрами мне навстречу и, извиваясь как змеи, мы не решались перейти к той грани, которая изменит все, но которую мы так страстно оба желали перейти. Я потянулась к молнии на его брюках, не встречая сопротивления, как вдруг раздался стук в дверь.
– Генри, дорогой, ты не обижаешь Амелию?
Нас словно окатили чаном ледяной воды. Горько усмехнувшись, он прислонился лбом к моему лбу и, едва переведя дух, прошептал:
– Никогда не думал, что мама спасет меня от трагической ошибки. Все хорошо, мама!
– Я собрала вещи мисс Уэйнрайт. Как будете готовы, сумка стоит в прихожей. Я буду к обеду, целую, дорогой.
– До встречи, мама!
Ошибки. Он лежал на мне и еще минуту назад был готов стать еще ближе, а сейчас называет близость со мной ошибкой? Сколько еще я буду терпеть унижения от этого мужчины? Нет. Декан была права. Мне нужно бежать и бежать без оглядки. Сейчас же потребую отвезти меня домой, возьму список и обзвоню все, все фирмы, которые предлагают работу у них, а с завтрашнего дня возьму отпуск за свой счет, чтобы посетить те из них, которые понравились больше всего.