– Все хорошо, Амелия?
В такой позиции, когда он сверху, а мои ноги на его спине, вопрос прозвучал странно. Мы не занимались любовью, мы вообще черт пойми чем занимаемся последние несколько лет. Бесконечная игра в кошки мышки, где мышка уже изрядно устала и потрепана, а кошка сама не понимает, чего хочет.
– Все отлично, – сквозь зубы процедила я, попытавшись встать, но мои руки были прижаты к кровати, а на мне возлежала скала мышц, которую не так-то и просто скинуть.
– Хочешь это обсудить? – с иронией поинтересовался он.
– Ошибка хочет поскорей оказаться дома, а потом в офисе. Благо вас там сегодня не будет, – я еще раз дернулась, но в этот раз он не стал мне препятствовать. Мужчина выглядел растерянным. Первый раз за все пять лет.
– Ты хочешь оказаться подальше от меня?
– Да! – гневно заявила я. – Потому что мне невыносимо быть рядом и каждый раз, когда я перед вами открыта, когда готова на все, вы отталкиваете и оскорбляете меня, называя близость со мной – ошибкой!
– Нет, Амелия, ты не поняла…
– Мистер Эллингтон, – впервые в жизни я позволила себе перебить его и в довольно жесткой манере. Он не выносил, когда его перебивают, но даже вида не показал сейчас. – Вы не обязаны мне ничего объяснять! Мое поведение непростительно, непрофессионально и в высшей степени неэтично. Я впредь обещаю держать себя в руках. Если вас не затруднит, пожалуйста, вызовите мне такси. Сегодня, судя по всему, я опоздаю на работу, но можете вычесть время опоздания из моего гонорара, это будет заслуженным наказанием.
– Я знал, что все этим закончится. Знал, но не смог держать себя в руках, – негромко, но серьезно произнес он. – Боюсь, это я вынужден извиниться за свое неподобающее, непрофессиональное и в высшей степени неэтичное поведение. Позвольте в качестве извинений отвезти вас до дома.
– Что ж, это приемлемо, – уже не так агрессивно и даже с сожалением согласилась я, открывая двери. За ними стояла миссис Эллингтон. Не то, чтобы она подслушивала, по-моему, этой леди такое не свойственно, но ее нахождение рядом с комнатой сына в такой момент меня насторожило. – Спасибо за гостеприимство, миссис Эллингтон, – стыдливо прикрываясь рубашкой, половина пуговиц с которой была сорвана порывом страсти моего начальника, я улыбнулась женщине и получила рассеянную улыбку в ответ.
Уже за моей спиной прозвучал недовольный шепот:
– Только не говори, что ты снова все испортил, Генри!
– Я получил новости от детектива, мама…
– Жива?
– Да. Скоро увидимся.
Кто жива? Какие новости? Очередная его пассия? Сколько же женщин у этого возмутительно прекрасного и порочного мужчины? Когда он, наконец, насытится и остепенится?