Несмотря на то, что девушка вела себя теперь тихо, Стэйн изо дня в день был всё мрачнее. В отличие от брата, языку англосаксов он не был обучен и, не ведая о том, что Яра владеет его речью, северянин даже не пытался с ней заговорить. А вот Молодой Волк пытался и не единожды. Сначала Яра не отвечала и даже не смотрела в его сторону, но с каждым днём постоянное молчание становилось всё более невыносимым, и мало-помалу она втягивалась в непринуждённые беседы. Судя по перекошенному злобой лицу Стэйна, он не был этому рад. Иногда Яре казалось, что жилы на его шее вот-вот лопнут, когда он наблюдал за ними обоими. Постепенно выражение заботы на его лице сменялось маской неподдельного гнева, стоило Эйнару лишь приблизиться. И новый конунг Вестфольда лишний раз к девушке не приближался.
Яра чувствовала это негласное соперничество и, чем больше раздумывала над этим, тем сильнее убеждалась, что их конфликт может сыграть ей на руку…
— Эйнар.
Стоило девушке окликнуть старшего брата, как в неё впились сразу две пары глаз — напряжённый взгляд Стэйна и открытый спокойный — Эйнара.
Помедлив, старший всё же приблизился и, присев перед ней, озабоченно спросил:
— Ты голодная?
— Нет, — Яра отрицательно качнула головой.
— Хочешь пить?
Эйнар отстегнул свою флягу и уже было протянул её Яре. Но рука Стэйна в тот же миг опустилась на его запястье, не давая этого сделать. Он молча всучил девушке свой бурдюк с водой, не сводя при этом неодобрительного взгляда с Эйнара. Яра же мысленно хмыкнула, а вслух лишь коротко поблагодарила Стэйна. По-английски.
— Мужская одежда тебе к лицу, — заметил Молодой Волк.
Он до того был спокоен и уверен в себе, что ему было плевать на недовольство брата. Пропустив нелепый знак внимания мимо ушей, Яра сделала глоток воды. Если по правде, то новая одежда висела на ней, как на колу. Но всё же это было лучше, чем совсем ничего.
— Как там твой брат?
— Который из них? — нахмурился викинг.
— А у тебя их много?
— Кроме Стэйна есть ещё Хальфдан и Уве.
Эйнар указал на молодого северянина, который развалился рядом на корме и безмятежно спал. Этот воин совсем не походил на того мальчишку, в которого она метнула свой нож на стене Винсдорфской крепости. Ни возрастом, ни ростом и разворотом плеч.
— Я видела у тебя за поясом свой клинок, — осторожно начала она. — Жив ли тот молодой воин, чью грудь он пронзил?
Склонив голову к плечу, Эйнар прищурился.
— Он мёртв, — ответил он после паузы, не сводя с Яры своего пристального взгляда. — Вот только ярл Торкиль не был молод. Это был его последний поход. Он хотел умереть в бою, и возвращаться на север не планировал.