Края спуска, вернее, та их часть, что еще оставалась видна в призрачном свечении лиан и соцветий, была неровной и отдаленно напоминала старые-престарые ступеньки. Слегка осыпающиеся и косые, они почему-то показались мне достаточно устойчивыми, чтобы выдержать вес взрослого человека.
Кто может сказать, почему в такие моменты интуиция предпочитает отворачиваться?
И дураку понятно, что без хорошей страховки спускаться по столь подозрительной лестнице не стоило. Но я, видно, был из той особенной породы дураков, что предпочитали делать, и только потом думать о последствиях, и потому без долгих размышлений наступил на самый верхний из выступов. Естественно он тут же осыпался и заставил меня задницей собирать все остальные, пока продолжался долгий и скоростной полет вниз.
Звук, с которым я унесся с глаз Затворника и аборигенов, напоминал чуть удивленное «У-у-ух!». О чем сам Затворник мне потом и поведал, когда несколькими мгновениями позже приземлился рядом, едва я только увернулся от его пяток.
Справедливости ради стоит добавить, что технически мое падение нельзя было назвать прямым, поскольку сама нора удивительнейшим образом изгибалась в сторону, отчего и сам спуск больше походил на скольжение по влажной почве. Так что «У-у-ух!» в этом ключе было более, чем уместным выкриком. Как мне казалось.
Несколько секунд мы нелепо топтались на месте в кромешной темноте, пока Затворник не сотворил из Теней световой шар. Небольшая, с кулак, сфера из чистой энергии заливала часть пола ровным холодным сиянием. И ухмыляющееся лицо самого лейра, взиравшего на перепачкавшегося с ног до головы меня с легким оттенком превосходства.
— А ты так не можешь, — хохотнул он в итоге. И если б я в этот момент не пытался оттереть прилипшие к штанинам комья грязи, уверен, он бы еще и язык показал.
— Хоть какая-то от тебя польза, — пожал я плечами в ответ, когда все-таки осознал всю тщетность своих стараний — грязь только сильнее въедалась в ткань. Ох, Изма мне задаст.
Затворник расхохотался, ну а я, пока он восторгался ремаркой, сосредоточил внимание на месте, в которое нас привела кривая хорда норы.
Пещера. Огромная пещера, больше, чем я когда-либо мог себе вообразить, теряла свой потолок и стены где-то в темноте далеко за пределами возможностей световой сферы. Пол под ногами был выстлан чем-то вроде гладких плит, составлявших некий витиеватый орнамент. Материал цвета старинной бронзы, из которого они были созданы, казался незнакомым и на ощупь напоминал что угодно, но только не металл, хотя внешне как раз на металл больше всего и походил. А еще, не скажу в силу каких причин такое вообще оказалось возможным, но орнамент, который вырисовывался на полу, при долгом взгляде на него, как будто бы менял свое расположение. Это не бросалось в глаза, но если быть достаточно внимательным…