* * *
В последующие дни ему было совершенно нечего делать, что оставляло слишком много времени на раздумья. И это было плохо, потому что вертящиеся в голове вопросы все равно оставались без ответов, а спрашивать Уннар-заш не решался.
В то же время свободу его перемещений никто не ограничивал, и он не смог задавить в себе соблазн как следует изучить дом самого что ни на есть настоящего визара — «врага следует знать лучше». Правда, зерно сомнений уже упало в плодородную почву, и Уннар-заш теперь не знал толком, как ему относиться к ужасающим визарам и к Лиссе в частности.
Дом он исследовал старательно, от подвала до чердака: это оказалось полностью сложенное из бревен жилище, с парой скрипучих лестниц, с просторными окнами, которые были забраны самыми настоящими плоскими стеклами. Последнее изумило Уннар-заша едва ли не больше, чем способность Лиссы выпускать из кончиков пальцев блестящие, похожие на невесомую паутину нити: в Хеттре, во дворце Владыки, окна были застеклены мутными зеленоватыми кругляшками. Иного стекла дети Степи не научились делать. А тут — широкие, безупречно гладкие пластины… В доме было несколько комнат, никак не соединенных между собой, и это тоже казалось странным: в обычае жителей Хеттра были помещения соединенные входами и выходами, на тот случай, если в одну дверь ворвутся враги. Уннар-заш, убедившись, что за ним не следят, не преминул сунуть нос в каждую дверь. Так он обнаружил и опочивальню хозяйки дома, где витал сильный запах лесных трав, а внимание Уннар-заша привлек очень странный предмет мебели. Это было огромное кресло, пухлое, обтянутое отлично выделанной кожей; спинку венчала странная то ли шляпа, то ли корзина, как будто сплетенная из веревок. Не удержавшись, Уннар-заш подошел поближе, потрогал плетение, и понял — нет, не веревка. Как будто моток толстых жил, внутри каждой поблескивает металл. Перед этим необычным креслом стоял небольшой столик, а на нем громоздились странные серые коробки, тоже металлические, утыканные мелкими разноцветными стекляшками разных форм и размеров. Уннар-зашу было очень любопытно, что это и зачем, и он почти решился спросить у Лиссы, но тут же понял — нельзя. Если начать расспрашивать, то она живо поймет, что пленник побывал в ее опочивальне, и вряд ли этому обрадуется. Поэтому он оставил эту загадку дома визара на «потом».
* * *
* * *
С одной стороны Уннар-заш видел открытую для солнца поляну, заставленную шеренгами черных глянцевых плит. По ту сторону поляны, в тени древесных крон, пристроился еще один деревянный дом, в один этаж. Иногда поблизости сновали визары — кто в неизменно-черном, кто в одежде из некрашенного полотна. Оказывалось, что все когда-либо слышанные о визарах ужасы были легендами, которые, впрочем, сами визары с энтузиазмом поддерживали, подкармливая новыми устрашающими случаями. А так — на первый взгляд они казались обычными людьми, скорее, похожими на шелтеров, не такие широкие в кости, как подданные Зу-Ханн. Лисса — так та вообще была тонкой женщиной из-за Гиблых Радуг, и Уннар-заш не совсем понимал, какое место она занимает в этой таинственной стране. С одной стороны, Лисса не могла претендовать на роль высокородной госпожи — уже хотя бы потому, что сама готовила пищу. С другой стороны, иногда в дом приходили другие визары — и тогда Уннар-заш тихо-тихо сидел в своей спальне, невольно подслушивая разговоры. О чем говорили, он не мог разобрать, но по интонациям было понятно, что к Лиссе здесь относятся весьма уважительно, словно она была кем-то вроде заклинательницы Ночных духов.