— Тебя, — вполголоса ответил мужчина, но я всё равно услышала сквозь рёв мотора его тихий удручённый шёпот.
Инспектор вернулся к кровати. Стащил грязную простыню, смотал и швырнул на пол. Его веселил новый хаос и новая знакомая. Жизнь заиграла яркими красками, мужчина едва сдерживался, чтобы не запеть глупую песенку, часто доносящуюся из музыкального автомата в кафе. Сейчас она удивительным образом резонировала с его настроением.
— Это бессмыслица! Никогда не встречалась с писателем лично, а с тобой мы познакомились гораздо позже! — так и думала, Дэнли снова играл со мной в безумные игры и загадки. Без толку ждать от него чего-то внятного.
— Чего замерла, Эйри? Мы устали. Открывай уже.
Завидую им. Простая жизнь без стремительных виражей, когда ты просыпаешься поутру с единственной проблемой: похмельем и чувством стыда. Смогла бы я так же? Вытащить Дэнли из его скорлупы на свет. Пойти с ним в театр или музей. Выпить дорогого вина. Краснеть перед откровенной картиной в галерее и закрывать ребёнку глаза, нервно отшучиваясь и придумывая на ходу, что там изображено.
— Отчего же? Скажу, — Дэнли на мгновение прикрыл глаза, собираясь с мыслями, затем вновь встретился с моими в отражении:
Вцепилась в руль так сильно, что кажется на ладонях отпечатается глубокий узор.
— Видел. Не так уж и страшно, — лицо ребёнка озарилось улыбкой, от которой тут же бросило в дрожь. — Мы защитим тебя, Эйри. Ты знаешь, на что мы способны.
— Мы ходили с тобой в театр. Просто не помнишь, — вклинился в мои мысли любовник.
Сай дрожала в объятьях от холода и страха. Даррет пытался отогреть её и потянулся рукой к вентилю, но тонкая ручка помешала. Пальцы больно вцепились в запястье мужчины.
*.*.*
— Включи фары, Эйри. Почему ты крадёшься во мраке? Ты же не преступница, — ехидно спросил Дэнли.
— Так и было. Пока не произошла серьёзная трагедия с твоим любимым писателем.
Бросил беглый взгляд на будильник — у них есть ещё два часа поспать. Пересадил гостью на кровать. Стащив мокрое полотенце, Даррет заботливо вытер рыжие волосы, смешно взлохматив подругу, а затем обернул тёплым одеялом.
Холодный свет уличных фонарей врывался в салон и скользил по лицу псионика, придавая и без того бледной коже мертвенно-серый оттенок. Стальные глаза сверкали недобрым огоньком и жутковато смотрели в одну точку. Никогда не видела его таким.
— Догадывалась, — сердце сжималось, когда оглядывала чёрные словно глянцевые окна второго этажа. Безжизненные, как и всё это место.
Она неосторожно коснулась лезвия, и на пальце выступила кровь. Инспектор засмотрелся на алую, набухающую бусину на подушечке. Невольно сглотнул, пытаясь вырваться из власти манящего аромата и быстро забрал нож, отбросил его в дальний угол, а затем схватил замёрзшую девчонку и прижал к себе.