— Моя мама не забывает обо мне, — говорит Кайл с гордостью в голосе.
— Нет. Она не забывает. Она упорно трудится, чтобы сохранить крышу над головой. Она хорошая мама.
— Твои родители много работают?
— Вроде того. Они работали днем и ночью. Теперь папа иногда работает, и путешествует с мамой.
Какого хрена я рассказываю это одиннадцатилетнему пацану?
— Куда они ездят?
Я понятия не имею. Мне уже все равно.
— Куда хотят.
В любой момент. В любое место. Любой ценой.
— Даже в твой день рождения?
— Да, — хрипло говорю я. И тихо добавляю: — Даже в мой день рождения.
Дни рождения. Рождество. Пасха. Окончание школы. Переезд в день моего первого года в колледже.
— Но если они так много путешествуют, где ты был?
— Нигде, вообще-то.
Здесь.
Там.
Куда бы они меня ни засунули.
Там, где их не было.
На самом деле, я видел своих родителей только тогда, когда они уходили, а я плакал. Моя мама ненавидела, когда я плакал. «Это действует мне на нервы», — говорила она ровным тоном. Думаю, из-за моего прилипчивого поведения ей было легко забраться в машину, не оглянувшись и не помахав на прощание.
Никакого поцелуя. Никаких объятий.
Очевидно, когда я был маленьким, я не понимал, что они просто гребаные засранцы, не понимал, что в этом нет ничего личного.
Все, что я знал, было то, что это сокрушило меня.
Моя мать не любила меня, даже до того, как мы добились успеха. Она слишком торопилась. Всегда в движении, всегда в пути. Всегда двигалась в другом направлении. Если я просил, чтобы меня взяли на руки, когда я был маленьким, я помню, как меня прогоняли, словно я для них бремя.
Я не знаю, зачем им понадобился я: моя мать не имела права заводить детей.
Когда мои родители начали зарабатывать деньги, серьезные деньги, DVD, которые они крутили, чтобы я не путался у них под ногами, превратились в нянек и воспитателей. Тетям и дядям, и людям, которым они платили за то, чтобы они присматривали за мной, на самом деле было на меня насрать.
Они занимались этим только ради денег.
Затем это действительно начало набирать обороты, и они неожиданно заработали, когда мой отец продал свою первую программу Microsoft. Купил акции в несколько компаниях. Инвестировал в несколько стартапов. Это было, когда я был совсем маленьким, но я помню, как стоял на краю маленькой кухни и слушал, как мама плачет от облегчения и радости. Она плакала о тяжелой работе и самопожертвовании. Долгие часы. Бесконечные рабочие дни. Скупость и экономия, все ставки на то, что идеи моего отца окупятся.
И они это сделали, все окупилось двадцатикратно.
Но из всех жертв, которые они принесли, дешевые обеды, дерьмовое арендованное жилье с гаражом, который мой отец мог использовать в качестве офиса, ходьба повсюду, потому что машину нужно было продать, чтобы купить компьютерные детали…