— Но если ей нужна терапия, если ей могут помочь, почему она не ляжет в больницу?
Толик посмотрел на меня, улыбнулся вдруг уголком губ, клычок блеснул и исчез.
— А ей не могут помочь, ты че. Умирает она, Светка-то.
— Но зачем тогда?
— Надежда, — сказал он. — Она хочет жить и верит, что будет жить. А что я ей помогаю лекарства доставать, это ей помогает по утрам просыпаться, помогает не терять чувства жизни.
Мне вспомнилась ее улыбка, когда Толик сказал, что Светке может случиться похоронить и десять Принцев.
Что там у классиков? Ах, обмануть меня не трудно! Я сам обманываться рад!
— Значит, ты подсовываешь ей плацебо? — спросила я.
— Да ну не. Там ж пачки тогда вскрытые будут, в пи…пень такое надо. Просто ее типа лечить отказались уже, бесполезняк, только обезбол, а я сказал, что достану, во, достал.
И я подумала: эта способность угрохать кучу денег на человека, которого не спасти, единственно на его надежду, отдает какой-то почти небесной чистотой.
А потом я вспомнила, что Толик угрохал кучу денег моих родителей.
Один-один.
— Вы любите ее?
— Конечно.
— Вы спите с ней?
— Ну.
— Зачем?
Толик молчал, грыз очередную сигарету. Не выглядело так, словно ему неловко. О моем вопросе Толик, казалось, забыл, во всяком случае, пока огонек его сигареты не потушила очередная капля дождя.
— Забычковалась, мать ее.
— Толик, зачем?
— Да потому что ей это нужно. Кому за продуктами ходить, кому, не знаю, собаку выгулять, а кому хер. Ей надо, а я могу это дать.
Он еще помолчал и добавил:
— Ну, и изголодался я по этому делу страшно. Мне тоже надо.
Уж не знаю, кому из них больше было надо.
Вы думаете, это единственная пошлая история про раковую больную в моей жизни? А вот и нет.
Как-то мой дядя Женя рассказывал мне, будучи, естественно, очень пьяным про Сюзанну.
С Сюзанной они познакомились в клубе, провели вместе три дня, трахаясь и долбая кокаин, после этого решили поехать за город к каким-то дядиным друзьям, на полпути они остановились, и, далее обстоятельства становятся загадочными, дядя увидел кровь в моче Сюзанны.
Не знаю уж, почему он смотрел на столь интимные процессы и был ли вовлечен в них сексуально, но перепугался не на шутку.
Он пошутил про месячные, на что Сюзанна с улыбкой ответила, что у нее уже год нет месячных.
Дядя сказал:
— А.
А Сюзанна сказала:
— У меня третья стадия рака почек.
Дядя сказал:
— А.
Сюзанна сказала:
— Решила провести последнее время с пользой.
Она так сказала "последнее время", будто речь шла как минимум об апокалипсисе. Хотя именно об апокалипсисе она и шла — ее крошечном, личном апокалипсисе.