Графиня, в волнении прошла по комнате.
Но как что-то подлить, тем более, отсчитать нужное количество, ведь Энгель не слепой, да и слуги всё время приносят новые блюда и уносят то, что уже не востребовано?
Подумав, Гвинет прошла в свою спальню и, переворошив батарею флакончиков, ухватила миниатюрный пузырёк, не больше напёрстка. Вымыла его под краном, потом долго промокала внутреннюю поверхность бутылочки уголками полотенца, пока там не стало совершенно сухо. И накапала внутрь из зеленого пузырька, ещё раз вспомнив, что бормотал Михаэль. Десять, чтобы на всю ночь. Единый, помоги ей!
До утра она проворочалась, не в силах заснуть, а утром велела камеристке позвать кухарку.
— Звали, миледи?
— Да, Велина. Хотела спросить, ты же должна знать — какое блюдо барон любит больше всего?
— Его милость очень куарнаки в мясном соусе уважает.
— Только их?
— Еще кашу из зёрен пари, жареного каплуна, — вспоминала кухарка.
— Но самое любимое — куарнаки?
— Да, миледи.
— Хорошо. Тогда приготовь это блюдо на ужин. И чуть-чуть пересоли.
— Миледи?
— Я тоже люблю куарнаки, но чтобы они были чуть-чуть солонее, чем обычно. Так и барон останется доволен ужином, и мне ты угодишь.
— Всё поняла, миледи.
— Ступай.
Следующим был разговор со слугами.
— Вы только вдвоём обычно прислуживаете за столом?
— Да, миледи, — оба поклонились. — Мы чем-то вызвали ваше неудовольствие?
— Вовсе, нет! Вы хорошо справляетесь со своими обязанностями, я хотела вас наградить, — Гвинет вложила каждому в руку по серебряной монете.
— Премного благодарны, — рассыпались в поклонах мужчины.
— Единственное — это всего лишь, моя прихоть — когда разносите блюда и напитки, то начинайте с меня. Всё-таки, в отсутствии графа, именно я являюсь хозяйкой. Да, знаю, что мужчины выше женщин, но барон, хоть и кузен графа, но не хозяин в этом доме. Ему блюда и напитки должны подаваться только после меня.
Оба слуги поклонились и заверили, что с этого момента так и будут делать.
Теперь ей осталось продумать наряд, в котором можно спрятать обе бутылочки так, чтобы они случайно не выпали, и в любой момент она могла их легко достать.
В обед слуги начали обносить кушаньями сначала графиню. Если Энгель и удивился, он этого не показал.
Гвинет специально почти не обращалась к барону, демонстрируя равнодушие и холодную вежливость.
Вечером, перед тем, как идти на ужин, она отпустила камеристку.
— Стани, ты можешь быть свободна до завтра. Утром не заходи в спальню, пока я не выйду или не позову.
— Слушаюсь, миледи. Но, кто вам поможет раздеться на ночь?
— Платье со шнуровкой спереди, я сама справлюсь.