очередной жеманный поклон.
-- Послушайте, я не собираюсь на вас как-то давить, но прошу все же обдумать мое
предложение, -- он чеканно разворачивается на каблуках, щелчком пальцев призывает
девчонку следовать за ним. Она вылетает следом.
Команда подбегает ко мне, улыбаясь, крепко обнимая меня.
* * *
Наступает время поединка, моя команда формирует что-то наподобие преторианской защиты, чтобы безопасно довести меня до ринга. Воздух вокруг арены уже перегрет, к тому же
становится липким от пота и дыхания толпы. Никаких кондиционеров. Естественно.
Мои уши заполняются фанатскими речевками, поднимающимися с трибун, медленными, звонкими хлопками, свистом, криками. Шум заторможенным эхом обходит пустое темное
пространство вокруг трибун. Эхо проходит под лесами, отражаясь от металла с
низко-частотной гармоникой. И выходит назад, под неустанный ливень резкого холодного
белого света и сотрясающего все вокруг шума. Аплодисменты и возгласы достигают
крещендо. Каждый сантиметр трибун занят зрителями.
Я сажусь в кресло на краю ринга. Саймон сидит прямо напротив меня, с голым торсом.
Жилистый, лысый, черный как соболь. Татуировка стилизованного грифона светится
флуоресцентом на его груди, пульсируя в унисон его сердцебиению. Огромные золотые
пиратские серьги свисают с растянутых мочек. Он приподнимается, чтобы жестом показать
мне “фак ю”. Фанаты “Городских Горгон” восторженно ревут.
-- Ты в порядке, Сонни? -- шепчет Иврина.
-- Конечно, -- я нахожу глазами Саймона и презрительно смеюсь. Мои фанаты восторженно
улюлюкают.
Судья поднимается на ноги у входа на ринг. Динамики издают пронзительный скрежет, и он
начинает резкую вступительную речь. Стандартные вымученные заголовки. В
действительности не совсем-то он и судья. В Зверобое не так уж много правил: зверь должен
быть двуногим, металл нельзя использовать в дизайне, временного ограничения нет, оставшийся в живых выходит победителем. Это отметает ненужные споры и замешательства.
Судья заводится, возможно боится, что если замешкается, то нетерпеливая толпа начнет его
линчевать. Саймон закрыл глаза, концентрируясь на сближении с Турбораптором.
Сближение - уникальное и личное соединение. Каждая пара клонированных нейронных
симбионтов настроена на работу только со своим близнецом. Соединение невозможно
перехватить или подслушать. Один интерфейс подключен к человеческому мозгу, другой
вживлен в био-процессор. Идеальный инструмент для Зверобоя.
Я закрываю глаза.
Ханивор ждет за паутиной лесов. Я провожу окончательную проверку систем. Артерии, вены, мышцы, сухожилия, сеть нервных волокон с системой резервного переключения, избыточные