Самым известным примером в истории расследовательской журналистики стал Уотергейтский скандал в США, раскрывший злоупотребления властью и стоивший поста президенту Никсону. Такие громкие, оказавшиеся в центре всеобщего внимания журналистские расследования, конечно, большая редкость, и подобного почти никогда не случается на местном уровне. Но дело не в этом. Журналистские расследования очень важны. Нет вопросов: нам нужны люди, которые внимательно следят за действиями «чистых и нечистых на руку» властей — на глобальном, региональном и локальном уровнях. К сожалению, немногие журналисты сохраняют вкус к таким вещам. При расследовании нужно потратить массу времени, иногда недели и месяцы, на единственную статью. Это вам не новости, где в большинстве случаев достаточно нажимать кнопки Копировать и Вставить. Авторы журналистских расследований должны разбираться во всех аспектах избранной темы не хуже тех властных персон, о которых они пишут. В отличие от новостников они вынуждены покидать свое комфортабельное кресло на рабочем месте и быть достаточно смелыми, чтобы шагнуть в этот жестокий мир. Настоящий расследователь не удовольствуется первой попавшейся занятной историей, которая в принципе годится для публикации. Он копает как можно глубже — при этом и руки пачкаются — и старается представить нам как можно более достоверную картину.
Надо ли публиковать эти разоблачительные, сенсационные результаты журналистского труда в виде новостных леденцов? Нет. Не так важно, потребовалось ли для разоблачения потратить день, неделю или месяц. И не так важно, чуть раньше или позже удалось вытащить на свет происки злоумышленников. Главное — чтобы факты действительно были достоверными, чтобы всё было полностью, стопроцентно проверено. Да, публикации по Уотергейтскому скандалу печатались в ежедневной газете (The Washington Post). Но эти статьи были длинными (до 16 тысяч строк), их объем соответствовал полностью заполненной странице Frankfurter Allgemeine Zeitung без иллюстраций — резкая противоположность быстрому новостному корму. Разумеется, с тем же успехом Боб Вудворд и Карл Бернштейн[46] могли публиковать свои материалы в журналах. Или — если бы в 1972 году у нас уже был интернет — вести свой обстоятельный и подробный блог. Или издать книгу. Но сам факт, что они не публиковались в новостях, никак не ограничил роль четвертой власти в демократическом государстве. Совсем наоборот: эти публикации повысили ценность расследовательской журналистики как самой достоверной.
Второй вид журналистики, в которой мы срочно нуждаемся, — разъяснительная. Здесь должна идти речь о том, какие явные и скрытые причины привели к тому или иному развитию событий, что и чем вызвано, какие взаимосвязи возникают и как можно решить проблему.