– Всё ясно – не хочешь. Эх, молодость! Всё бы вам в небеса рваться… а земля-то она вот, под ногами… Обещай, что хоть потом подумаешь над моим предложением. Такие самородки нам ох как нужны. Эх, при Петре-батюшке тебе бы быстро ход дали. А нонче времена неспокойные. Ладно. Справим тебе и документ, и подорожную. До Москвы отправим. А дальше уж сам. С деньгами, я понимаю, тоже проблема?
– Ну, почему же? – я гордо продемонстрировал кошель, который презентовал мне настоятель.
– Ну-ка! – градоначальник требовательно протянул руку. Я положил всё своё богачество на его ладонь. Он высыпал содержимое кошеля на стол. Образовалась небольшая горка медных монеток. – Не густо! – Пётр Максимович усмехнулся в пышные усы. – И на сколько этого тебе хватит?
– Не знаю, – пожал я плечами. А что я ему скажу? Что не бум-бум в современных ценах? – Мы как-то всё больше без денег обходились.
– Понятное дело – дярёвня лапотна! – подразнил он меня, впрочем, беззлобно. – Хорошо, денежное довольствие из казны выделю. Надеюсь на твоё благоразумие – не пропей, смотри. Много не дам, но в обрез хватит.
Я осмелел. Судя по всему, судьба, после испытания разбойниками соизволила меня побаловать. Поэтому решился на несколько рискованный вопрос:
– Скажите, а почему вы мне помогаете?
Воевода задумался. Я уже было решил, что ответа не последует, но он наконец произнёс:
– Долг платежом красен! Слыхал, небось такое?
– Конечно. Отчего ж не слыхать?
– Ну, вот то-то же. Считай, что старые долги раздаю, а какие – то мне только одному ведомо.
Я понял, что большего от него не добьюсь, поэтому решил сменить тему.
– Господин воевода, тогда разрешите, если вы уж так благосклонны, ещё одну просьбу. Не за себя прошу, а за приятеля, который меня от большой беды спас. Я, конечно, извиняюсь, что сразу с этого не начал, но, как-то не к разговору было. В общем, там во дворе дожидается мой товарищ Михаил, который сам от разбойников сбежал и мне помог уйти. И он тоже учиться хочет. Может и ему подорожную выпишите? Без денег – я своим довольствием поделюсь.
– Разбойники? – тут же вычленил ключевое слово воевода. Что ж ты молчал-то. Давай рассказывай.
Пришлось излагать ему все свои приключения с момента выхода из монастыря. Со всеми подробностями. Заодно отвечая на кучу уточняющих вопросов: что-где-когда-как-с кем-откуда…
– Эх, паря, паря! – к концу моего рассказа Щербачёв явно расстроился. – Действительно, не с того начал. Да уж не вернуть ни людей, ни добра обозного. Но известить-то надо было.
– Простите… – я и сам чувствовал, что виноват. Но эйфория от удачного побега притупила в памяти страшные события в бору.