— В Арденнах взрыв не вызвал испарения атмосферы, но там взорвалась урановая бомба, — сомневался ученый, — а это далеко не плутониевая. Из всей массы U-235, заложенного в бомбу в цепной реакции участвовало около 20 процентов урана, остальной попросту рассеялся при взрыве. Но все равно, наша попытка — это интересный научный эксперимент, так как в случае неудачи будет установлено, что атомный взрыв плутония практически невозможен! Или, наоборот, в цепную реакцию будет вовлечена атмосфера планеты, и мы с вами все погибнем, зато узнаем об этом перед смертью!
— Я больше опасаюсь атомного «пшика», а не взрыва, — признавался Оппенгеймер, сомневающийся в работоспособном состоянии плутониевой бомбы, — поэтому предлагаю провести испытание, заключив ее в замкнутый контейнер из сверхпрочной стали! В случае слабого взрыва можно будет сохранить большее количество драгоценного плутония. К тому же необходимо предотвратить заражение значительных территорий в результате его рассеивания.
— Почему ты сомневаешься в работоспособности немецкой плутониевой бомбы? — удивлялся Гровс, задавая вопрос Оппенгеймеру.
— Потому что в Арденнах взорвалась урановая, — уклончиво отвечал тот, — в ее конструкции все просто! А вот имплозионную плутониевую взорвать очень сложно, неизвестно еще как срабатывает ее подрывное устройство!
— А что мне передать Трумэну? — злился Гровс, — так и сказать ему об этом?
— Можно пригласить президента на испытательный взрыв! — посмеивался Ферми, — пусть сам все увидит… пред смертью!
После общих совещаний Гровс и Оппенгеймер уединялись в кабинете генерала и там продолжали разговор о предстоящем мероприятии. Операцию по испытанию бомбы по богохульски назвали «Троицей», предстояло выбрать место для этого испытания. Оно должно быть малонаселенным, иметь площадь не менее чем 30х40 км и находится от Лос-Аламоса недалеко, что могло сократить время доставки бомбы на полигон. Гровс добавил еще одно условие — в районе испытаний не должно быть ни одного индейца.
— Генерал, ты вроде не индеец, а проявляешь повышенную заботу о племенах коренного населения, — в шутку заметил Оппенгеймер.
— Зря иронизируешь, — отмахивался Гровс, — это необходимо, чтобы избежать согласований с секретарем Бюро по делам индейцев — Икесом. Он крайне не сдержан и болтлив. Доверять такому государственный секрет, равнозначно, что дать объявление в «Уол-стрит джорнэл» опроведении испытания!
— Какая трогательная забота о коренном населении, — продолжал иронизировать Оппенгеймер, — а кто, как не мы истребили его на 90 процентов, захватывая их земли?