– Но Маринелла! – вскричал Фелиппе, – Выполнить вашу просьбу – значит, нарушить законы Венецианской республики! Значит – предать Республику! И потом – открыть эти двери может только сам Великий дож! А он вряд ли возьмет вас в жены! Вы рискуете остаться в одиночестве до конца своих дней…
– Пусть так, – холодно ответила она.
– Я буду ждать, пока вы передумаете! Когда эта странная фантазия оставит вашу прекрасную головку. Столько, сколько нужно. Маринелла, клянусь, вы самая красивая женщина на всем Средиземном побережье!
С этими словами он прижал девушку к себе, попытавшись ее поцеловать, она уперлась руками ему в грудь, всячески стараясь не позволить этого, – но дверь распахнулась, и на пороге возник силуэт, который Маринелла узнала бы даже в кромешной тьме, это был граф Монтелеони. Смущенно поклонившись, Фелиппе выпустил девушку из объятий и тут же удалился, оставив Маринеллу наедине с влиятельным дожем, которого он побаивался, а она смотрела на того без страха – с вызовом и насмешкой. Ведь в глубине души Маринелла знала, где проходит граница дозволенного, знала, насколько далеко может зайти в своем обращении с мужчиной, и потому нисколько не боялась графа Монтелеони. Тот приблизился, его лицо было бледным от едва сдерживаемого гнева, но что-то в самой глубине его глаз говорило: он все-таки рад встрече.
– Значит, вы осмелились явиться сюда, – зловеще прошептал, почти прошипел граф.
– Я не пропускаю ни одного бала, – Маринелла кокетливо наклонила голову, глядя ему прямо в глаза. – Просто до этого была под маской. Шел карнавал.
– И имеете успех!
– Не скрою, – она снова лукаво улыбнулась.
Воцарилась тишина, Монтелеони напряженно расхаживал, заложив руки за спину, он мерил комнату шагами, а потом остановился напротив девушки:
– Я мог бы провести вас по Мосту слез за то, что вы нарушили законы Венеции и помогли бежать еретику Джио! Но не сделаю этого… Знаете почему? – он пристально посмотрел ей в глаза, – Вы знаете!
– Не верю в любовь человека, не способного измениться ради нее! – тут же быстро ответила Маринелла.
– Я изменил своим принципам! А они прежде были нерушимы! – с возмущением воскликнул граф, – Я позволил вам забрать узника!
– Которого потом пытались вернуть обратно! В холодную камеру полную воды! Это бесчеловечно!
– Несмотря на ваше непозволительное поведение, я снова предлагаю вам свою дружбу, – заметил Монтелеони уже дружелюбнее, – И свой корабль, если он все еще нужен.
– Что ж вы не предлагаете мне свое сердце? – насмешливо спросила девушка.
– Потому что оно уже принадлежит вам, и вы это знаете.