– А мои друзья? – тихо спросила она. – Их вы тоже отпустите?
– Нет, – мягко, но решительно ответил он. – Ваших друзей-пиратов я, разумеется, повешу. Но вот вашим слугам мы могли бы помочь. Но только вместе, один, боюсь, я не справлюсь.
Он смотрел на нее, ожидая ответа, Маринелла молчала, лихорадочно пытаясь придумать, что же ей делать, как себя вести? У нее больше не осталось никаких козырей…
– Как здесь красиво! – единственное, что смогла произнести она. – Вы не отказываете себе в роскоши! Фрески, картины, позолота и бархат…
Она окинула глазами его кабинет, поражавший своим великолепием.
– И все это я предлагал вам, – бросил он нетерпеливо. – Теперь уж поздно. Но любоваться всем этим вы будете иметь удовольствие. Вряд ли вы увидите что-то, кроме стен этого дворца… Если только еще камеру Джио.
– Камера уже не кажется мне такой страшной, – не смогла удержаться Маринелла.
Лицо Монтелеони потемнело, он бросился к ее стулу и опустился на пол рядом с ней, вцепившись в подлокотники.
– Да что ты понимаешь! – зло выкрикнул он, – Ты не знаешь, что значит тюрьма! Тебя съедят крысы, глупая девчонка! И это то, чего ты на самом деле заслуживаешь!
Девушка презрительно передернула плечами, но не успела ничего сказать, потому что раздался стук в дверь. Монтлеони стремительно поднялся: не хватало только, чтобы его видели на коленях перед пленницей!
– Какого черта?! – завопил он так, что в шкафу дрогнул хрусталь, а старый слуга испуганно подпрыгнул.
– Простите граф, – прошелестел он, – Я только хотел сказать, что прибыла госпожа Елена… Ее гондола стоит перед домом. А сама она сейчас поднимается сюда…
– К черту гондолу!
– Вы же приглашены к Великому дожу, граф, как вы можете не пойти? – слуга проявил удивительную настойчивость.
– К черту дожа и его супругу! – завопил Монтелеони.
– К черту госпожу Елену? – растерянно переспросил слуга. – Так ей и передать?
Монтелеони молчал. Он понимал, что не принять супругу Великого дожа, приславшую за ним гондолу, недопустимо. Для этого должны быть уважительные причины. Сказаться больным? Но завтра ему выступать в Совете, и он должен быть здоров. Елена не так глупа, чтобы поверить в чудесное исцеление. Однажды, когда он сам станет Великим дожем, тоже сможет позволить себе видеть лишь того, кого пожелает. Но пока нужно немного потерпеть, и Елена здесь – ценный союзник, нельзя терять ее благосклонность. Монтелеони вздохнул. Но как оставить Маринеллу? Он не доверял больше своим солдатам, а что если она околдует их? Что если безумные друзья вновь уведут ее у него из-под носа? Ведь пробрались же они как-то в конюшню, которую охранял добрый десяток вооруженных гвардейцев!