– Видите, какое у нее изумление? – спросил Малахов, остановив изображение.
– Разочарование, – поправил его Любушкин.
– Изумленное разочарование, – согласился Малахов и снова нажал на воспроизведение. «Медсестра» раскрыла рот и страстно выкрикнула:
– На!
И, как кукла, у которой кончился завод, снова погасла, повесив голову и тихо договорила:
– На фига вы меня сюда привели?
Мужчина, пожав плечами, снова повернулся к Малахову и стал ему что-то говорить.
– Слышали? А? Слышали?
– А что я должен быть слышать? – осторожно поинтересовался Любушкин.
– Как она сказала «На»?! – возбужденно крикнул Малахов.
– Слышал. Конечно, слышал, – поспешно сказал Любушкин и отодвинулся от Малахова.
– Это она начала говорить «Nein»! А потом спохватилась, и притворилась, будто она хотела сказать «На фига». Слышали?
Любушкин придвинулся обратно к Малахову и покивал головой.
– А слышали, как она это сказала?
– Как-то странно, – согласился Любушкин и попросил:
– А ну-ка, прокрути еще раз.
Малахов прокрутил.
– Она сказала «на фИга»! А надо говорить «На фигА?»! – обрадовался Любушкин.
– А почему она так говорит? – поднял палец Малахов.
– Почему она так говорит? – эхом повторил Любушкин.
– Потому что русский язык ей не родной! – торжествующе выкрикнул Малахов. – И участковый, который этого Ованесяна привез, говорит, что пока тот в себя приходил и был вроде как без сознания, по-немецки чесал, как заведенный. И никакой он не Ованесян!
– А какой-нибудь Рихтер или Шикльгрубер, – проявил неожиданную смекалку Любушкин. – Но погоди, а он-то на нее отреагировал?
– Нет, – покачал головой Малахов. – Потому что он знал, что она в тюрьме. А она надеялась, что он на свободе и ее выручит. Готов съесть…
– Не надо! – вздрогнул Любушкин.
– … собственную шляпу, если бы она у меня была, если это не одна шайка.
– Международная мафия, – потрясенно сказал Любушкин, – гоняется за… А за кем она, собственно, гоняется?
– Думаю, что все-таки за Молчановым. Но, раз эта Громова не раз вступала с ним в контакт, то и за ней, а заодно за всеми, кто его окружает.
– И после этого папа Молчанов еще будет крутить мне мозги! – вскричал Любушкин.
– Э-э…
– Молчи!
– Пудрить…
– … и заявлять мне, что мы не можем справиться даже с пустяковым делом. С пустяковым делом!
– Слушайте, а почему федералы до сих пор это дело у нас не забирают? – резонно спросил Малахов. – Раз международная группировка?
– Так они же еще этого всего не знают. Слушай, ну не забирают, и пусть не забирают. А мы сами дело раскроем! Что мы, не сможем, что ли?
– Ну, не знаю, – засомневался Малахов. – У них и возможности другие, и доступ к базам данных… Интерпол, опять же…