— Эмиль, брат, ну что ты такое говоришь, — я пытаюсь разрядить обстановку, обхожу его и достаю письмо, на котором стоит печать семьи Фатимы. В нем сказано, что назначена дата свадьбы, и, что сама девушка абсолютно чиста и нетронута. Таковы наши обычаи. Восток потому и славится жестокостью, что браки между мужчиной и женщиной должны заключаться до знакомства самих молодожёнов — печать Аллаха, заключающая души в одно целое, и лишь затем брак скрепляется девственностью девушки, словно она приносит в жертву каплю своей крови, скрепляя союз тел.
— Сегодня я получил от семьи Фатимы вот это, — я протягиваю листок Эмилю в руки, он берет его, просматривает бегло, затем рвёт напополам.
— Башир, прошу откажись, — рычит Эмиль.
— Не могу, — мотаю головой, а брата начинает почти трясти от ярости, — иначе вновь война, Эмиль.
— Плевать на распри, мы не первый и не последний раз с ними соперничаем, это далеко не новость, — брат со стуком по столу, возвращает разорванное письмо. — Значит, девушка чиста, — в глазах брата промелькнул какой-то замысел, но я не понимаю какой, поэтому никак не реагирую на эти слова. — Что ж, Башир, твоё слово против моего, пусть Аллах расставит все по местам, ибо я не намерен просто так сходить с пути.
— Эмиль, слово старших — закон, и ты это знаешь не меньше моего, — предупреждаю его, потому как во мне кроится сомнение, что теперь брат будет следовать этим законам. Эмиль ухмыляется, разворачивается и уже на выходе бросает:
— То-то и оно, брат, что мы пешки, а теперь я намерен сдержать своё слово.
О, Аллах, если бы я понял тогда, как он содержит своё слово…
Мои воспоминания прерывает Самир, он входит в зал, и затем садится на подушки рядом со мной. Предлагаю ему кальянную трубку, но сын отказывается.
— Салам алейкум, отец, — склоняет голову.
— Алейкум ассалам, сын, — тоже вторю его действиям. — Какими судьбами ты решил заявиться в родительский дом?
Самир достаёт из своей чёрной кожаной куртки свой мозговой центр — прибор, с которым не расстаётся ни на шаг.
— Слышал, что Бесов у нас сейчас? — начинает он, я киваю, этот потерянный парень сейчас ищет пути выхода из собственного лабиринта, в который втянулся довольно давно. Я дал указание своим ребятам следить за ним, потому как, знаю, что Максим не настолько прост, каким кажется на первый взгляд. И был крайне удивлён, узнав, что друг Самира делит свою жизнь на две части. Но он предан моему сыну, а это главное.
— Шейха Мухаммеда отправили на тот свет, — подтверждаю сыну, что знаю, о чём идёт речь.
— Именно, — он указывает на меня, — ничего сказать мне не хочешь.