Кажется, Стеф на него хорошо влияла. Папа стал мягче и терпимее. Или это потому что я, наконец, была у него под боком, и он перестал психовать в неведении. Возможно, все сразу. Я даже не злилась на него за безобразную подставу с царевичем. Стоило ожидать чего-то подобного. Да и вся моя злость была направлена на Андрея. Вот уж кто настоящая сволочь.
Я не была в восторг от нашей встречи. Он — тоже, конечно, но это не давало ему прав напяливать корону и плеваться обвинениями, предъявляя бог знает в чем. Меня так сильно ранили его слова. Я совсем не ожидала такой агрессии и негатива в свой адрес, еще и эффект неожиданности. Слава богу, злость дала мне сил ответить в своих лучших традициях и не разреветься перед Романовым.
Я вообще словно переродилась. Хамство царевича сработало заклинанием, и теперь меня не пугал дворец, не тошнило в вечернем платье, а встреча с Дмитрием Романовым не включала режим истерички. Да, я волновалась, но не намного сильнее, чем утром по пути в Царицыно. Мы снова ехали туда, но уже со Стефанией, и я была почти спокойна и абсолютно уверена в себе.
Мне нравились трудные задачи. Собеседование у царя — крутой квест, нужно его пройти.
Разумеется, дворцовый комплекс был закрыт во время приема Романовых. Стеф показала пропуск, и нам открыли ворота.
— Твой отец уже внутри, — проговорила она. — Он встретит нас чуть позже. Уже на ужине.
— Хорошо, — ответила я. — Ты похлопотала о его приглашении?
— Да. Дмитрий не будет рад, но тебе положено присутствовать с сопровождением родителя в первый раз.
— Да, помню. — Меня одолело любопытство, и я не постеснялась спросить. — Стеф, а ты знаешь, почему отец с царем не общаются?
— Только сплетни, Мари. Но не думаю, что в них есть хоть доля правды. Не советую тебе слушать, что болтают.
— Да я и не слушаю. Просто… Ах, ладно… Без разницы.
— Чтобы там ни было, думаю, пора положить конец немилости Юсуповых. Твой отец активно участвует в благотворительности и поддерживает развитие спорта в России. Для Романовых это очень важно. Лучше всегда работать вместе.
Я искоса взглянула на Стеф. Она та еще интриганка, но негатива или угрозы от нее я не чувствовала. Пожалуй, такая женщина может быть мягкой и жесткой одновременно. Я бы очень хотела с ней работать и возможно даже научиться чему-то.
Машина остановилась, и мне открыли дверь, подали руку, помогая выйти.
— Его величество ожидает в кабинете, — проговорил швейцар, открывая нам дверь.
Стефания шла впереди, а я за ней. Она бесподобно ориентировалась во дворце, и уже через минуту мы остановились.