Хотелось схватить Мари за шкирку и оттащить от брата. Если не покурю, то точно наделаю глупостей.
Я смотрел на них, даже не пытался делать вид, что мне все равно, почти не стеснялся, что никого не слушаю. Мари… Чертовски красивая, непохожая на себя, но от этого не менее притягательная и желанная, улыбалась моему брату, как мне когда-то. Сто лет назад. Хотя и полугода не прошло.
И она еще будет делать вид, что не знала о работе, не подозревала о нашей встрече. Да сама, сто процентов, все и подстроила. Не удивлюсь, если и папочка Юсупов обхаживает Стеф ради возвращения во дворец.
И как только отец повелся на все эти уловки? Они все хором ослепли что ли?
Хотя никто из них не знал, что я спал с Мари. Это к лучшему, пожалуй.
Чем дольше я смотрел на сладкую парочку и крутил в голове эти мысли, тем сильнее злился. Когда стало ясно, что я не сдержусь и наделаю дел, пришла пора покурить. Сигареты я, конечно, забыл в номере. Ну ладно, специально не взял, потому что маму не хотел расстраивать, но сейчас она занята гостями, а я на грани.
Правда, чтобы добраться до табака, мне придется пройти к бару.
Я подошел к стойке, вставая между Мари и Костей. Так приятно разделить эту сладкую парочку. Попросив у бармена сигареты, я неуклюже повернулся, задевая Мари локтем. Она как раз отпивала из бокала, поперхнулась, закашлялась. Я уже хотел извиниться, но Юсупова меня опередила.
— Здоровый идиот.
Она вытащила салфетку, стирая с лица капли.
Просить прощения сразу расхотелось.
— Тебе никогда не хотелось вымыть рот с мылом? — рыкнул я в ответ, прощаясь с терпением и сдержанностью.
Она приподнялась на стуле, злобно шепнула мне прямо в ухо:
— Только после твоих поцелуев.
Я резко повернулся. Мари вжалась в стул. Я схватился за подлокотники, запирая маленькую стерву. Ярость сжигала меня. Я уже собирался высказать все, что о ней думаю, но почувствовал, как Костя меня тянет за руку и… сдержался.
— Эй, Андрюх! С ума сошел? Остынь!
Я вырвал локоть из его хватки, сгреб со стойки сигареты и ушел опять на диван к Лиззи. Стефания поймала мой взгляд и укоризненно покачала головой. Владимир стоял ко мне спиной. Он не видел инцидент у бара. Родители, видимо были в большой зале. И на том спасибо. Я бы закурил прямо на диване, но мама, блин…
Лиз опять начала трещать, немного раздражая, но не мешая наблюдать за Костей и Мари. Они явно говорили обо мне, потому что брат периодически косился в сторону дивана.
Я никак не мог успокоиться. Возмущение бушевало, не утихая, грозя взрывом.
Она еще смеет припоминать поцелуи, смеет смотреть мне в глаза. Смеет быть такой красивой и дерзкой. Ох, ладно красивой и дерзкой она была всегда. Но сейчас это все так сильно было выделено, идеально подчеркнуто.