…Правила. Правила любят, потому что они создают впечатление безопасности. Им доверяют, забывая об осторожности. Ведь если появляется тот, кому наплевать на чьи-то священные правила, то в труп может превратиться кто угодно!
Я почувствовал, что наконец-то попал на своё поле боя. Сразу распрямил спину и расправил плечи. От мужичка такая перемена не ускользнула. Он мгновенно насторожился, почуял опасность словно дикий зверь, а затем даже немного сник, когда я жёстко произнёс:
— Отведи меня к старосте.
— Зачем?
— Та баба мне жена. А девочка дочь.
Крестьянин косо на меня глянул, но ничего спрашивать раньше времени не стал. Действительно отвёл в домишко, обмазанный глиной и не так давно побеленный, да устроился у порога… чтобы я просто так не вышел в случае чего.
— Чего пожаловал, Иварёк? И кого с собой привёл? — вытирая лицо вышитым полотенцем, поинтересовался щупленький мужичишко в летах. Взгляд у него был острым и хитрым.
— Сам не знаю, кого привёл.
— Как это не знаю?
— Ну, не совсем не знаю. Он сказал, что из Черниц.
— А что? Если кто оттудова, то ко мне вести надобно?
Вопрос заставил мужичка-Иварька смутиться. Он перемялся с ноги на ногу, не зная, что и сказать. И меня его молчание устроило. Я подумал, что это хороший момент для вмешательства в беседу, а потому произнёс:
— Меня зовут Морьяр. И я попросил, чтобы меня привели к вам. Я здесь по делу.
— Это же по какому? — обратился ко мне староста, и стало понятно, что он рассержен.
— Виру за жену получить хочу.
— Чего-чего? Чего ты там мелешь?!
Я Предвестник Тьмы! Моё истинное предназначение нести людям боль и страдания. А вы, наглецы, никак и хотели жестокости и беспощадности? Девочку розгами, да? Беспомощного мага втихаря удушить посмели?! Что же. Настал ваш час. Сегодня вы будете купаться в муках. Сколько угодно вам их доставлю!
Ещё и в рамках действующего законодательства.
— Виру за жену. Вы посмели её на глазах моей дочери удушить.
— Эй не! — возмутился Иварёк, приосанился и даже стал рукава закатывать. — Дойную корову за то, что мы милость калечной бабе оказали?!
— Да погоди ты! — недовольно шикнул староста.
Ещё бы ему быть довольным! Факт убийства после такой фразы мне доказывать было уже необязательно.
— Кто сказал, что она жинка ему? Как её звали хоть? — попытался сходу выдумать хоть что‑то дельное староста.
— Ванесса.
— Ну… Хм, имя и так знать можно.
— У неё родинка возле пупка, а на правой груди шрам от пореза… Такое же только муж знать может?
— Мать, ну-ка подь сюды, — подозвал староста старуху, спокойно занимающуюся вязанием возле окошка. Она сидела там словно глухая и слепая. Всего один взгляд на меня и бросила, когда порог переступал.