Пальцы распутали шнуровку на груди. Под затуманенным взглядом янтарных глаз Валерия отступила на полшага и стянула платье. Рывками и не эротично, но вместо холода кожу облизнул жар, стоило лишь посмотреть в потемневшее от напряжения лицо.
— Иди ко мне, — даже сейчас он приказывал.
И как бы ни хотелось, но у нее были другие планы. Переступив через ткань, она скользнула в мужские объятья.
Сначала он не поверил. Валерия поняла это по замершему дыханию, когда губы миновали перекаты грудных мышц, перед этим окропив их россыпью поцелуев.
— Лэрди!
Схватил за плечо, но не остановил. Весь замер, предчувствуя то, чего Валерия отчаянно хотела впервые за всю свою жизнь — ту и эту.
Порхая пальцами и губами по горячей коже, она рисовала карту из поцелуев и поглаживаний. Пробежалась языком по неровному рубцу на правом боку, потерлась щекой о шёлковую дорожку волос…
Резкий, почти болезненный вздох обрушился сверху, когда она коснулась спрятанного под тканью бугра. Как никогда ненавидела шнуровки, и пальцы дрожали от нетерпения, но еще несколько секунд и она сама давилась воздухом.
Большой мальчик… Толстый ствол перевит выступающими венами и наверху блестит капелька смазки. Пальцев не хватает, чтобы обхватить его весь, и можно забыть о попытке взять в рот больше, чем две трети.
Крепче обхватив напряженную плоть, она накрыла губами бархатную головку.
— Аллелия!
Волосы зажало до легкой боли. А она постанывала от удовольствия, облизывая и лаская своего мужа. Между ног текло и, наверное, шкура под ней промокла, но мужчина с широко расставленными ногами и стонущий ее имя был важнее собственного удовольствия.
Давление на затылок усилилось. Бьёрн сам подкидывал бедра, толчками проникая глубже. Ну же, еще немного, еще чуть-чуть… Плотно обхватив мужчину губами, Валерия скользнула рукой к поджавшемуся мешочку плоти и посмотрела вверх.
— М-м-м!
Она чуть не захлебнулась тем потоком, что хлынул в рот. Едва спрятала зубы, почувствовав его уже горлом. Комната тонула в мареве выступивших слез, но она удерживала взгляд распахнутых янтарных глаз, пока последняя капля не очутилась у нее.
И больше всего на свете ей хотелось запустить пальцы между ног в несколько движений достигая пика, но Валерия отстранилась, как художник любуясь только что сотворенной картиной.
Вспотевший, встрепанный, изумленный и оглушенный, а в глазах ни капли былой горечи. И плевать, что она шла сюда и за собственным удовольствием тоже. Валерия легко улыбнулась и подхватила платье. В конце концов она тоже забыла о терзавших её страхах. Об этом дурацком вечере и танцах, и каком-то викнете, чтоб он исчез и не появлялся… Тревога ушла. И ей пора… Кажется, Мишка слишком шокирован, и ему нужно побыть одному. Поплакать в подушку ну или просто выпить чего-нибудь крепкого. Она вновь усмехнулась собственным шаловливым мыслям, и тут же ахнула, подхваченная сильными руками.