(эта тема неразрывно связана с оценкой, даваемой Юнгом психоанализу Фрейда); б) к
религии — прежде всего христианской; и в) к
современности. Ниже мы увидим, что такая структуризация позволит Хомансу, говоря о поздних этапах деятельности основателя аналитической психологии, представить (или, по крайней мере,
попытаться представить) результаты своих исследований в виде законченной концепции.
Однако, согласно периодизации интеллектуальной биографии Юнга, предложенной Хомансом, фазе зрелости юнговского учения (с 1918 г. и до конца его жизни) предшествовал достаточно продолжительный (с 1900 по 1918 гг.) и, что самое главное, весьма запутанный период, в ходе которого из массы разрозненных переживаний, заимствований и инсайтов мучительно формировалась та самая система взглядов, которая в настоящее время известна всему миру как «аналитическая психология К.–Г.Юнга». Контекстуальный анализ обоих обозначенных периодов должен производиться с учетом роли, которую в процессе вызревания этой независимой позиции сыграли такие факторы, как специфика биографии Юнга, его отношение к религии, а также социальные аспекты соответствующей эпохи.
Спор о диагнозе: «творческая болезнь» или «борьба с нарциссизмом»?
Как следует из названия этого раздела, в вопросе диагностирования специфической психической аномалии, послужившей едва ли не основным генератором многих психологических концепций Юнга, у Элленбергера нашелся весьма внушительный союзник и в то же время оппонент — Питер Хоманс. Новое прочтение «творческой болезни Юнга», предложенное Хомансом, крайне интересно прежде всего потому, что в качестве отправного пункта для собственной версии относительно психологических факторов, сыгравших критическую роль в формировании самобытной юнговской мысли, он воспользовался соображениями не одного лишь Элленбергера, обратив внимание на еще две психобиографические гипотезы, содержащиеся в работах Эрика Эриксона и Хайнца Кохута.
Что касается непосредственно элленбергеровского понятия «творческой болезни», которое нам уже хорошо знакомо, то тут целесообразно с самого начала выделить в рассуждениях Хоманса следующие принципиальные пункты. Во–первых, автор «Юнга в контексте» в целом очень высоко оценивает, как он выражается, «основной тезис» работы Элленбергера, направленной, по мнению Хоманса, в первую очередь на доказательство того, что «истоки динамической психиатрии следует искать отнюдь не в научно–экспериментальной разработке идейного наследия прежних эпох... а в том, что он (Элленбергер. —