«Душа моя, Радость моя, Боль моя…» — неужели когда-нибудь она будет так же думать о Косте, испытывать вину за то, что оставила его? «Чувство вины теперь постоянный мой спутник…» — нет, это ужасное состояние, отравляющее жизнь!
Кто же написал эти строки? Кто так сожалел о том, что оставил любимого человека? Боже, она так глубоко влезла во всё это, что совсем отвлеклась от самого главного — того, что привело её сюда… Ну ничего, ничего… Быть может как раз эта старая история поможет и Маше в решении её дела.
Маша перебирала бумаги, пока не натолкнулась на лист, испещрённый столбиками цифр и зашифрованными фразами. Листок был скомканный, вырванный из тетради — клеточки кое-где почти выцвели до белого поля, да и чернила приобрели светло-сиреневый оттенок. Но буквы читались, и Маша быстро сунула лист в пакет.
В ту же секунду внутрь зашла Катя. Она обвела глазами кабинет и внимательно посмотрела на Машу.
— Вы закончили? — голос её звучал глухо, но без надрыва. И выглядела она уставшей и измотанной.
Коленом Маша аккуратно задвинула ящик, чтобы домоправительница ничего не заметила.
— Отсюда лучше всего видно, — оправдалась она за то, что стоит у стола. — Свет падает на… — рукой указала на ближайшую картину.
Они вместе вышли на крыльцо.
— Скажите, Катя, а Саша, отец Кости, тоже был талантливым художником?
— С чего вы взяли? — нахмурилась Катя. — И почему спрашиваете?
Маша пожала плечами.
— Мне кажется, что талант передаётся по наследству, а Костя совсем не умеет рисовать. Хорошо разбирается в искусстве, но… — она не закончила, увидев, как моментально вспыхнуло лицо Кати.
— Что вы себе позволяете? — воскликнула домоправительница, всплеснув руками. — Как вы вообще можете судить о чьих-то талантах? Ваш отец сидел в тюрьме, и его криминальные наклонности вам не дают спокойно спать? Что вы вынюхиваете?
— Я? — лицо Маши вытянулось.
— Если вы задумали что-то, чтобы отомстить…
— Боже мой, Катя, — Маша покачала головой, — я не ожидала от вас…
Губы Кати нервно задёргались, в уголках глаз влажно заблестело.
— Вы всё время доводите меня… нас… Ничего не понимаете — ни моих слов, ни моих просьб! Уходите! И не возвращайтесь! Иначе будет только хуже…
— Вы угрожаете мне?
— Я прошу вас… прошу, — Катя сложила руки на груди и умоляюще посмотрела на Машу. — Так будет лучше, поверьте! У вас всё будет хорошо и без… — она резко оглянулась, словно боясь, что их подслушивают, — без всего этого. Вы справитесь, вы сильная. Но если продолжите совать нос в чужую жизнь, то можете навредить не только себе, но и Косте… Кто-то и так пытается это сделать, но мы выясним, мы разберёмся с этим гадом…