— Только за, — кивнула Маша. — Проставлюсь, так сказать.
— Супер! — Тоня хлопнула Машу по плечу и щелчком отправила окурок вниз. — Тогда я пошла. У меня ещё квадратов двадцать замазать надо.
— Тоня, а вы всех знаете в Николаевском?
— Да нет, конечно, — женщина остановилась в дверях. — С кем росла, разве. Немного кто остался. Уезжают все.
— Это же старое место?
— Ну так ведь… Раньше деревня была, потом дачи стали строить. Но они на той стороне, — Тоня махнула рукой правее. — Там и дорога лучше, и дома крепче. А здесь старьё одно… Месяца не проходит, чтобы красный петух не появился…
— Красный петух?
— Горят старые дома… хозяева давно в городе, сюда дачничать приезжают. По недосмотру, или по глупости, а может и… Земля-то здесь дорожает с каждым днём… А ещё лет десять назад копейки стоила, м-да…
— А расскажете про то, как тут раньше было? — невинно спросила Маша.
— Да когда раньше-то? — удивилась Тоня. — Когда я девкой была? Так ничего интересного, — она пожала плечами. — Здесь радости на тележку — огород да рыбалка, это в городе — вагон приключений. Тут тоска одна.
— Ну а как же любовь? — рассмеялась Маша.
Тоня её не поддержала. Опять хлопнула по карману, нащупывая сигареты.
— Любовь? Ну да… Я тебе расскажу, мало не покажется. Дуй за пивом, а то в горле пересохло. И магазин с минуты на минуту закроется.
Маша разложила на одной из кроватей свои незаконченные этюды и наброски так, чтобы при входе они сразу бросались в глаза.
Продуктовая лавка действительно стояла всего лишь в паре сотен метров от пансионата, и Маша успела как раз к закрытию. Никого из местных — двух мужчин и трёх женщин она не видела до того. Они продолжили громко переговариваться, проводив Машу взглядом. Усталая продавщица выдала пластиковую тёмную бутылку пива, хлеб, колбасу и сыр, попутно участвуя в беседе покупателей.
— Так точно вам говорю: заказали Валерку в тюряге! Поди там чего нашкодил, чепушила! — вертлявый мужичонка, всё время подмигивая, крутился на одном месте, стараясь привлечь всеобщее внимание.
— А ты откуда знаешь? — одна из женщин упёрла руки в бока.
— Эва, вру я что ли? — мужичонка взмахнул руками.
— Я тебе верю, Палыч, — пробубнил второй, покачиваясь из стороны в сторону. — Пойдём уже…
— Ой и то правда, идите, алкашня! Пропащий Валерка — одно слово… Но хоть теперича Люську освободил.
— Да что ты говоришь, Роза, как одному-то жить? Не сладко… — продавщица зазвенела ключами.
— Да он один среди них нормальный и был, — вздохнула Роза. — Вон и крыльцо мне починил, и Белянку всегда найдёт. Она ж у меня дама свободолюбивая — глаз да глаз! Увезли его на допрос, — понизив голос, она ещё и прикрыла рот рукой. — Только я Борису сразу сказала, что не имеет он к смертоубийству никакого отношения…