Все загудели, высказывая свою точку зрения, но Роза качнула головой:
— Не верю! Валерка его в детстве драл почём зря, и вернулся — кулаки не прятал. Да ведь отец, другого-то нет… Не верю я, хоть режьте!
Маша поблагодарила и медленно вышла, нарочно замешкавшись у входа, укладывая покупки поудобнее в пакет. Но жители Николаевского, не обращая на неё внимания, стали расходиться по разным сторонам.
Тоня, закрутив на голове халу из старенького полотенца, разглядывала Машины работы.
— Ну, очень даже… — с видом знатока заметила она. — Дверь заперла внизу? Пойдём на улицу посидим. Столько лет крашу, а всё равно башка болит от запаха.
По пути Тоня захватила стаканы и нож. Расстелив газету посреди скамейки, она сунула короткий перочинный ножик Маше в руку, а сама налила тёплое пиво в стакан и тут же с жадностью опрокинула его.
— Уф, хорошо… — она икнула и слизала пену с верхней губы.
— Сейчас в магазине слышала разговор, — Маша чистила колбасу, аккуратно складывая кожуру горкой, — что у вас тут убили кого-то…
Тоня вытянула ноги и откинулась на спинку скамьи.
— Ага… Валерку пришили, Люськиного отца.
— Ужас какой…
Маша сделала глоток пива и поморщилась.
— Господи, сколько лет уж прошло… — хрипловато произнесла малярша. — Ты вот про любовь меня тут спрашивала. Оно и понятно — девчонкам всегда интересно про это самое. Только ведь страшное дело — эта штука, любовь.
Запахло сигаретным дымом. Маша молчала, давая Тоне выговориться.
— Валерка-то постарше нас был года на два. А с его женой, Зиной, я училась в школе. Валера Жмыхов по молодости парнем завидным был. Отец его в леспромхозе начальником значился, мать бухгалтером. Померли уже. Слава богу, не увидели, что с сынком-то приключилось. А Зина-то утопилась, да… — Тоня досмолила сигарету до самого фильтра, затем сделала большой глоток и побулькала им во рту.
— А почему она это сделала?
— Так уж видно решила, — Тоня пожала плечами. — Валерка хоть и добивался её, а гулять не переставал. Ни одной бабёнки не пропускал мимо себя. Любил веселье. Он сам по себе, и Зинка сама по себе. Другая бы за волосы такого мужа домой волокла, а она как сквозь пальцы смотрела. Я уж думаю, может он специально это делал, чтобы, значит, внимание её привлечь. По первости детей у них не было, года три, поди, после свадьбы, а потом вдруг оказалось, что беременная она, Зина-то. Вроде чин чином жить стали, Валерка и не пил почти. А потом опять сорвался. Отец его приезжал, приструнил. Опять вроде зажили. Люська родился. — Тоня широко зевнула, блеснув металлическими коронками. — Чего уж на Зинку нашло, не знаю. Чудная она была, вот и сынок такой же. Да… — Тоня махнула рукой. — Вот и вся любовь. Мой-то тоже недолго павлином вокруг меня ходил. Девку заделал, и в бега. Корми, мол, сама… Кормлю, — вздохнула она и снова зевнула. — У тебя парень есть? — не дождавшись ответа, Тоня долила остатки пива в свой стакан. — Не верь мужикам, обманут, вокруг пальца обведут…