принадлежности мужу.
За столом тишина. Рия поднимает голову и небрежно кивает ей в сторону
своей невестки. Мои кулаки сжимаются.
- Синдур твоя дочь наносит только, если идем в гости или когда приезжает в
родительский дом. – Она жестикулирует одной рукой, обращаясь к Амрите. –
Никаких браслетов, сейчас это не модно, - с особым презрением выдает. – Кольца
на пальцах тоже никто не носит. А если и есть такие, то их пора в красную книгу
занести. О том, чтобы уважать мать своего мужа, можно ничего и не говорить…
Амрита пытается перевести все в шутку, и натянуто при этом улыбается.
- Ну что вы такое говорите, разве не стыдно? – Смех ей дается через силу. – Разве
моя дочь не относится к вам так же, как к родной матери.
Вместо ответа Рия бросает на родственницу красноречивый взгляд.
Складывается ощущение, что семья Джея сделала одолжение семье Майи, согласившись на их женитьбу. Я откашливаюсь в кулак; ужасно тяжело держать в
себе все ужасные эмоции, которые во мне преобладают. Неожиданно Нариндер
извиняется за свою супругу:
- Я прошу прощения, моя прекрасная жена, − он берет ее за руку и целует
тыльную сторону ладони, перед тем как продолжить, − иногда чересчур дерзка.
Амрита в долгу у сватьи не остается.
- Боюсь представить, что переживает моя хрупкая дочь, когда такой характер даже
в гостях нелегко сдержать…
Пускай все твердят, что индийцы – народ благородный и добродушный, однако на моих глазах разворачивается настоящая семейная драма. Я уже думаю
вмешаться, глядя на застенчиво вздыхающую Майю и ее ублюдка-мужа, не
сказавшего в защиту своей жены ни одного слова. Но тут Алистер вставляет свои
убеждения в напряженную беседу:
- Знаете, − произносит Шеридан, тем самым приковывая к себе взгляды всех
собравшихся за столом и даже двух слуг, стоящих за спинами хозяев особняка, − а
я считаю, что все эти традиции – просто пережиток былых времен.
Единственные глаза в столовой, не сконцентрированные на ирландце, буравят меня. Майя.
Моя Майя.
- Уже необязательно хранить обычаи, чтобы, к примеру, как тогда, доказать
любовь своей второй половинке, − Алистер говорит, заметно нервничая. Он
просовывает пальцы в воротник строгой рубашки и оттягивает его. – То есть, я
имею в виду, что текущая действительность заставляет человека отказываться от
предрассудков. Таким образом, Восток и Запад находят общий язык.
Нариндер насупливается. Ему явно не понравилось то, что сказал Алистер.