Эйрих опустился на колени, бережно придерживая девушку. Его рука скользила вдоль ее тела. Там, где она проходила, раны затягивались. Лечение давалось с трудом. Магия драконов не рассчитана на подобное применение. Но Эйрих продолжал упорствовать, и вскоре от ожогов не осталось следа. Жизни княжны больше ничего не угрожало.
Леча девушку, Эйрих одновременно погрузил ее в глубокий сон. Вряд ли она обрадуется, проснувшись в его объятиях.
— Прости, — шептал он, поглаживая ее щеку. — Прости, — повторял, касаясь трепещущих век. — Прости, прости, прости, — бормотал, покрывая поцелуями ее лицо.
Она не могла ответить, и это тоже было мукой. Он просил прощения, не получая его. Но разбудить ее сейчас означало напугать еще сильнее.
Хватит с него подвешенного состояния. Это невыносимо! Княжна в открытую пренебрегала им, обманывала и издевалась. Так продолжаться не может. Ведь даже злясь на нее, все чего Эйрих хотел: задрать пышные юбки, заткнуть дерзкий рот поцелуем и сделать ее, наконец, своей. После этого она уже не посмеет отвернуться от него.
Эйрих бы ловил губами ее хриплые стоны, делясь с ней тем огнем, что она в нем зажгла. Он не верил в ее безразличие. Не после того, как она пылко отвечала на его поцелуй. Но сама Касильда ни за что не признает, что ее тянет к врагу, надо ее подтолкнуть.
Впервые полюбив, Эйрих не был готов расстаться с объектом своих чувств. Девушка должна стать его. Неважно как он этого добьется, сгодится любой способ. Имеет значение только результат: Касильда, принадлежащая ему. Целиком и полностью.
* * *
Я проснулась резко, словно вынырнула из глубокого омута на поверхность воды. Закрутила головой: где я? Что со мной? Ощупала себя. Странное дело, ничего не болит. И клетки не видно. Вместо нее прикроватные столбики и балдахин.
Не веря своим глазам, я села на кровати. Как я сюда попала? Наказание закончилось, а я не заметила? Такое сложно пропустить. Наверное, я впала в беспамятство и провалялась несколько дней с жаром. Не удивительно после такой-то экзекуции.
Стоило подумать о наказании, тут же вспомнила о палаче. При мысли о нем сердце пустилось в бешеный галоп, меня затрясло. Будь Дракон сейчас поблизости, я бы вопила от ужаса, пока в легких не закончился воздух.
Я позволила себе слабость, усомнилась, что Дракон такое уж чудовище, и вот он продемонстрировал свое истинное лицо. Это будет мне уроком.
Потребовалось минут десять, чтобы успокоиться. Я старалась ровно дышать и поменьше думать о Драконе. Это помогло: сердечный ритм выровнялся, дрожь в теле улеглась, и я спрыгнула с кровати. Несмотря на пережитую панику, чувствовала себя подозрительно хорошо. Не знаю, чем меня лечили, но это волшебное средство.