– С чего ты вообще решил, что я соглашусь с тобой куда-то пойти, да ещё и среди ночи? – задаю очередной вопрос, который его игнорирование превращает в риторический. Он ничего не отвечает, лишь вытягивается на кровати, как какой-то огромный кот, так что мне открывается кусочек его плоского живота под задравшимся свитером, и я тут же отворачиваюсь. Нет, я же помню, как он обошёлся со мной той ночью, насколько был груб и невнимателен, так почему же я сейчас реагирую на него подобным образом!
Уже месяц, как я просчитывала план побега. За это время мама Игоря подобрала на свой вкус мне свадебное платье, белье под него, шёлковую сорочку для первой брачной ночи, а также заветы и обещания, что её сын обязательно изменится и не будет со мной так груб. Пока я находилась под её крылом, Лебедев не особо проявлял свою смелость, хотя, по привычке, ни во что её не ставил. Но в его глазах я читала угрозу и обещание возмездия за то, что унизила его своей изменой, несмотря на все источаемые им лживые слова и заверения о любви. Мне не хотелось даже предполагать, что он может сотворить со мной в первую брачную ночь и во все остальные ночи, но побег с Богданом казался совсем за гранью реальности.
Пытаясь представить, как я буду жить, зная, что мой поступок может отрицательно сказаться на здоровье отца, дальше мыслей о том, чтобы сбежать, я не позволяла себе зайти. Как объяснить отцу, который обожает Игоря больше, чем меня, что я не готова выходить замуж за человека, которого не люблю и боюсь? Что мысль о первой брачной ночи вселяет в меня ужас и отвращение? Он лишь посмеется надо мной.
– Бэмби, – протягивает слегка хрипло это дурацкое прозвище и переворачивается на освобождённую мной половину кровати, обнимая подушку и потираясь о неё своей небритой щекой, – пошустрее.
Судя по поведению, Богдан не сомневался в том, что я не закричу, не брошусь к телефону вызывать милицию, не побегу в комнату тёти Маши искать спасения, и всё, вероятно, потому, что он куда лучше знал обстоятельства моей жизни, чем мне бы хотелось. Он даже не сомневается, что деваться мне некуда, поэтому я не стану рыпаться и поступлю так, как он считает нужным.
Достала сумку, с которой сюда приехала, и принялась освобождать шкаф от немногочисленных вещей. Мне действительно необходимо бежать, со Скуратовым или без оного, но я не должна класть свою жизнь на алтарь папиных желаний. Размышляя об этом, даже не заметила, как мой ночной гость принялся изучать содержимое прикроватной тумбочки.
– Это твоя мама? – раздался вопрос, заставив меня вздрогнуть и вырваться из собственных дум. Богдан держал в руках рамку с фотографией, на которой маленькая девочка с разбитыми коленками и сползшим вниз гольфиком стоит рядом с женщиной.