– Знакомьтесь, Богдан Львович, это наш новый проектировщик, – приблизившись к нам, произнёс руководитель Олега – тучный мужчина в районе пятидесяти лет, – Олег Кузьмин и его девушка.
– Супруга, – поправил Богдан, и все кроме меня удивлённо на него уставились. – Мы знакомы с Ульяной Владиславовной… Кузьминой?
Скуратов смотрит на меня так напряжённо, будто под прицелом держит. Вот-вот спустит курок, и всё вокруг разлетится вдребезги. От той лёгкости, которая исходила от него минуту назад, не осталось и следа. Я вижу, как его взгляд скользит к пальцам Олега, который обнимает меня за талию, прижимая к себе так, словно он настолько взволнован происходящим, что ищет во мне опору.
– Евстигнеева, – поправляю его, и лишь тогда он поднимает глаза ко мне. Воздух будто сжимается, становится вязким, густым, как вата, и у меня совсем нет сил вздохнуть. Наши зрители не способны понять, что происходит, и только переводят взгляд с меня на него и обратно, пытаясь разгадать причину возникшего напряжения.
– Вы знакомы? – едва слышно переспрашивает шокированный муж, а я безразлично пожимаю плечами, словно со Скуратовым мы как-то раз случайно пересеклись. Мой взгляд перемещается на его девушку, которая, как и все остальные, пребывает в оторопи. Её мутные глаза наводят на подозрение о том, что это её обычное состояние. Но я понимаю, почему она рядом с ним – красива настолько, что дух захватывает. Он светловолосый бог, и она, под стать ему в своём серебристом платье, затмевает всех присутствующих дам.
К нашей компании подходит организатор и что-то шепчет Скуратову. Его уводят на сцену, вероятно, для того, чтобы он, как хозяин вечера, сообщил, как он всех рад видеть. Но на его жёстком лице нет и намека на улыбку или благосклонность к тем, кого он здесь сегодня собрал. Я вдруг на мгновение замечаю, что с него слетает маска, а всё происходящее его напрягает и раздражает. Но это длится долю секунды, а затем испаряется с его лица, и возвращается дежурно-расслабленное выражение, которое было, когда я обнаружила его здесь.
Он что-то произносит, и в зале раздаётся дружный смех. На его губах сдержанная улыбка, словно он точно знал, какой эффект произведёт на окружающих. Его сила и власть притягивали. Но я даже не сомневалась, что больше половины приглашённых сюда людей ненавидят его. Просто потому, что он не один из них.
У меня ещё не нашлось времени выяснить, как он избавился от заключения. Конечно, об этом ни слова не упоминалось в прессе. Попадались незначительные сплетни, но вся информация о нём была вычищена до блеска, рисуя образ образцового бизнесмена. А я ломала голову, через сколько трупов ему для этого пришлось перешагнуть.