— Как тебе в голову могло прийти отправиться туда одной? — злится Хэнтон.
Тыльной стороной руки стираю кровь на лице. Джон открыл бардачок и протянул мне кусок темной ткани.
— Звонила мне оттуда же? — вспомнил он мое приглашение приехать в Стилдон.
— Гостиница в тридцати милях, половина пути по бездорожью…
— В неудобствах твое оправдание? — в ярости бросил Джон. — Ты могла погибнуть!
Это не самое плохое, что могло случиться со мной.
— Ты прав во всем, — немного обдумав, виновато говорю я. — Я пренебрегла своей безопасностью.
Возникла долгая тишина.
— Может, для тебя все не так безнадежно, — поразмыслив, уже спокойно высказался Джон. Взглянул на меня. — Что с шеей?
— Болит.
Мужчина нахмурился.
— Сегодня я возвращаюсь в Данфорд. Ты летишь со мной.
— Хорошо, — безропотно согласилась я. Так даже будет удобно, тем более что машины у меня больше нет. — Но прежде мне нужно вернуться на буровую, поговорить с Арчи Томпсоном.
Страх еще долго будоражит потрясенное сознание. Когда думаю о том, что могло бы быть, если бы Хэнтон не выручил меня… Впрочем, лучше совсем не думать об этом.
— Спасибо, Джон, — тихо говорю я. Искоса смотрю на его строгий профиль. — Кажется, я снова у тебя в долгу.
— Еще расплатишься, дорогая.
Я неторопливо увела свой взгляд к окну.
Я в Стилдоне уже шесть дней. Среди развалин и пустоши мои глаза тщетно выискивают то, чего здесь найти невозможно: новые дома, белый забор и вид свежей краски; людей в красивой одежде.
Мне не хватает утренней прохлады и тумана.
Мне вдруг представился Гринпарк, но не таким, какой он есть на самом деле, а таким, каким он мог бы стать. На фоне этого маленького городка мне представился большой черный джип, представились люди в объемных наушниках, с телефонами или плеером в руках… Наваждение охватило только на мгновение, но увидела все это будто наяву.
Виски пронзила острая боль, голова вдруг стала тяжелой.
Устало прикрываю глаза, и где-то в глубинах моего сознания появились тихие звуки красивой музыки. Спокойная и лишь изредка торжественная мелодия ускользает как отголосок прошлого за границу невидимой стены. Эта музыка… мы с ней были так долго разлучены, ведь она не принадлежит этому времени.
С тоской слышу ее чистое звучание как прощальный жест моей прошлой жизни.
Заболела сама душа. Я не согласна!
Я упрямо следую за мелодией в туманных коридорах своего сознания. Я не хочу ее отпускать.
Мелодия становится громче, растекается как кровь по венам, заполняя меня новым смыслом, возвращая к истокам…
В какой-то момент легкость пропала, и постепенно я стала чувствовать тяжесть собственного тела. По ногам пробежал холодок.