Честно сказать, я плохо понимала, что происходит. Зачем начальнице соблазнять своего подчиненного, если тот может в любой момент лишить ее занимаемой должности. Судя по тому, что я слышала, Марина Аркадьевна — очень своенравная женщина и приложит немало усилий, чтобы все было так, как она того хочет. А Штрасс ее с самого утра игнорировал. Так что возможно, сам того не ведая, нарвался на неприятности. Или все совсем наоборот?
Мы вошли в кабинет Штрасса и увидели весьма нелицеприятную картину. Хозяин помещения стоял, вытянувшись по струнке, а к нему льнула расфуфыренная дива в алом бархатном и довольно откровенном платье. И если мужчина сразу же заметил наше появление, то его подружка, казалось, ничего вокруг себя не видела. Из приоткрытого рта чуть выглядывали маленькие клычки.
— То, что тебя назначили главой Центрального штаба, еще не означает, что ты можешь сделать это, — к моему великому удивлению с очень сильным акцентом проговорил Мартин. — Не смей меня трогать, вампирша.
— Я прежде всего женщина, — обворожительно улыбнулась клыкастая. — Так что не переживай, пить твою кровь я не собираюсь.
И для наглядности провела наманикюренным пальчиком по тому месту на его шее, где располагалась сонная артерия. Немец сглотнул и, завладев ее рукой, отвел ту чуть в сторону. А вот выпускать-то и не торопился…
— Да что это такое?! — неожиданно громко рыкнул Обер и разразился непереводимой, но очень импульсивной бранью на немецком языке.
Несмотря на то, что я его не понимала, мне стало жутко неудобно. А вот когда «Маринка» улыбнулась во все тридцать два зуба и посмотрела на меня…
— Ольга! — словно через густой туман услышала голос доктора. — Успокойся. Ты же так хотела присутствовать на совещании…
— Чего? — А это уже возмущенный крик начальницы. — Думай, что говоришь!
— Отчет! — громогласный рык капитана Штрасса.
— Да нормально с ней все, — растерянно ответил ему Кротов. — Просто никогда вампиров не видела. Вот и потрясение… новое.
Земля стала уходить из-под ног. Но упасть мне не дали сильные руки, которые тут же обняли меня за талию и притянули к широкой груди.
— В прежнюю палату ее, — ледяным тоном приказал капитан.
Затем меня передали с рук на руки предположительно блондину. Но это меня волновало тогда меньше всего. Голова стала кружиться. Накатила сильная слабость.
— Что в метро помрет, что у нас тут… — сокрушенно заметила Марина Аркадьевна. — А так хоть польза была бы…
Это было последнее, что я смогла расслышать. Чьи-то руки подхватили меня и взвалили на плечо. А я даже не могла возмутиться подобному неуважению со стороны Кротова. Тело стало ватным, а сознание решило окончательно покинуть меня.