Как же несправедливо. В этом времени, в настоящем, им оказалось отведено так мало. Всего две недели, семь дней из которых он как дурак провел в сомнениях, приглядываясь и пытаясь понять, что его так манит. А ведь хотел же в первый же вечер подняться к ней домой. Почему не сделал? Самоуверенный идиот, считающий, что перед ним лежит все время мира, когда драгоценные мгновения песком утекали сквозь пальцы. Может быть, ему удалось бы сделать так, чтобы Ракель побыла с ним подольше. Ей предрешено было сгинуть в червоточине времени. Но ведь не обязательно сейчас? Может быть через год или два.
Секундус находился в квартире Коэн, он взломал пароль на ее ноутбуке и теперь смотрел фотографии, автоматически загруженные в облако с телефона. Десяток солнечных картинок из Дубая. Фонтаны, небоскребы, море, их босые ноги в песке. Селфи в темных очках, селфи без очков, еще одно селфи с потерянной фокусировкой, когда он ее поцеловал. Его собственная фотография, когда Ракель просила сделать самое-самое серьезное выражение лица, а сама смешила его, и он получился улыбающимся. Ее фото в том вульгарно-вычурном ожерелье. Почему он не купил ей тогда кольцо? Думал, есть еще время. У долгоживущих демонов всегда полно времени. У него целая вечность для того, чтобы понять, где и как он облажался.
А еще Секундус злился на самого себя пятьсотлетней давности. Это было совсем странное нелогичное чувство. Иррациональная ревность. Тому ему, носящему имя Хайлель, Ракель досталась просто так. Подарок, который он не ценил, принимая как должное. Бедная его девочка. Как же ей было нелегко. Она просто пыталась выжить. А он ее погубил.
Демон обхватил голову руками и застонал сквозь зубы от бессильной злости. Тогда, когда Ракель пришла к нему ночью, он ощутил энергию ее эмоций. Теперь он был уверен, что в тот момент она думала о нем и любила его, Карла Зиге, а не Хайлеля, снисходительно присвоившего это чувство. Хаос его забери! Секундус все эти столетия старался не вспоминать, а теперь картинки прошлого настойчиво лезли наружу, как дрожжевое тесто, за которым не уследила нерадивая хозяйка. Ведь он тогда раздумывал о том, чтобы отдать Избранную своему брату. Цену тот предлагал вполне неплохую.
44. Чехия. Локет. Пятьсот лет назад
Вечером в замке был гость: брат бургграфа — Борис Черны, в его честь ужин накрыли в большой парадной зале. Никто не замечал его необычности и чуждости, кроме Ракель. Громадный, пугающе красивый мужчина совершенно не похожий на хозяина Локета. Как он может быть братом Хайлеля?
Ракель сидела по левую руку от бургграфа Ондры Черны, обычно это место предназначалось для законной супруги, но Хайлель пренебрег условностями, усадив рядом любовницу. Или, если говорить красиво, фаворитку. На ней было длинное голубое платье, то самое — первый подарок бургграфа. Кружево, которым было отделано декольте, скорее подчеркивало грудь, чем ее скрывало.