— Такая простая мечта, милорд граф, — она изобразила улыбку, — теперь мечтайте о чем-то более прекрасном.
— Вы шутите всегда, — он раскатисто засмеялся. — Это редкое качество, леди Иларис.
Его костюм очень был очень дорогой, из тонкой шерсти с шелком прекрасной выделки и бархата, но без вычурности — редкий мужчина в этом зале мог похвалиться дорогой простотой одежды. И сам граф… Иларис вдруг с удивлением поняла, что он привлекательный мужчина. Немолодой, да. Но эти стальные глаза, этот тонкий рисунок морщин, эти собранные в пучок волосы, припорошенные сединой — всё это было красиво и благородно. У него крепкое, сильное тело. И красивый смех. В нём ей нравится всё! Наверное, двадцать лет назад в него влюблялись все женщины Почему она его боялась? Потому, что переживала за сестру?
— Вы прекрасная хозяйка Несса, — негромко говорил граф, когда фигуры танца позволяли им сблизиться, — Жаль, что я последний раз вижу вас здесь в бальном платье.
— Возможно, не в последний, — возразила она негромко.
— Ваше обязательство постричься в монахини после свадьбы сестры…
— Все слишком осведомлены о моих обязательствах, милорд граф. О некоторых я и сама в неведении.
— Простите, Иларис. Я помню вашу мать юной и прекрасной. Вы на неё так похожи. Я хочу помочь, всего лишь.
Музыка, музыка, лилась сверху и со всех сторон, кружила и слегка пьянила. Лорд Бир опять танцевал с Элиной…
— Вы знали мою мать? Мне приятно это слышать. Но я не нуждаюсь в помощи, милорд.
Казалось бы, зачем она ему возражает?!
— Ваша мать была любимицей родителей и всего королевского двора. И её сходство с братом, будущим графом Несса, всегда поражало. Она была умной, веселой. Гордой. Но однажды забыла, что следует быть послушной. Подчиняться своим родителям и своему королю. Девушка её положения не вольна распоряжаться ни своим сердцем, ни особенно своей рукой.
— Да, милорд. Я помню, — она вспыхнула. — Я когда-то подчинилась моему королю и отправилась замуж в Бентенур.
Зачем он заговорил о матери?! Да ещё таким обвиняющим тоном. Это убавило ему очарования. Не так уж мама была виновата, чтобы делать её несчастной. А с ней так и поступили — выдали за отца, сделав несчастной. Её попросту убили этим браком — она умерла такой молодой.
— Да, леди Иларис. Вы стали женой лорда Шалля, потеряв возможность стать королевой Кандрии, — сказал граф негромко и проникновенно. — Но что-то осталось, да? И не всё об этом забыли.
У него всё-таки красивый голос. И яркий, молодой взгляд. Раньше он казался неприятным стариком — что за предубеждение! И даже то, что он говорил такие вещи, было легко простить — за этот взгляд…