При последних словах он снизил голос и так тихо зашептал, что хозяину трактира пришлось подставить ухо поближе, чтобы расслышать. То, что он услышал дальше, ему, по-видимому, понравилось, так как он многократно кивал головой в знак одобрения. Затем бургомистр вновь заговорил громче:
- Праздничные надписи уже составлены и написаны на бумаге лично мной. Речь идет о двух стихах. Но, я думаю, должна быть произнесена прекрасная речь. Но кому ее поручить? На моих плечах лежит подготовка и проведение праздника, у меня совсем нет времени еще что-либо организовывать. Тут пришла ко мне мысль привлечь к этому делу старого настоятеля. Он, конечно, уже в годах, но такую речь он смог бы еще из себя вытрясти. А вообще-то, жаль, что он оставил службу. Когда он был настоятелем, то в нашем городе был порядок. А вот с тех пор, как работает ректор, по всем углам чего-нибудь да не хватает. Тем, что проповедовал старый священник, можно было заслушаться, и это было понятно любому ребенку. Он постоянно призывал к миру, прощал людям их маленькие слабости и смотрел сквозь пальцы даже тогда, когда кто-либо вообще переходил границы разумного.
- Я всей душой согласен с тем, что вы мне говорите, бургомистр, - ретиво согласился Штеффен.
- И как же он зазнался, с тех пор как стал ректором! - продолжал сердиться бургомистр. - Раньше бы он не отважился так открыто перечить мне в городском совете. А до этого старый управляющий даже просил у меня в трудную минуту совета. И отношения со Шварценбергом обстояли лучше, чем теперь. Если сегодня с улицы придет какой-нибудь крестьянишко и пожалуется на плохой урожай, то в управляющем он найдет внимательного слушателя. Затем этот праведник-управляющий пойдет к милостивой фрау, а уж она попросит за бедолагу у своего господина супруга. Вы тоже об этом знаете. Но чего я иногда боюсь: если управляющий и дальше останется в городском совете, то в один прекрасный день ему может прийти мысль подвергнуть нашу городскую казну ревизии. И тогда могут возникнуть кое-какие разногласия - мы ведь все люди - и я думаю, в случае крайней нужды, может быть, вы не откажете в определенной сумме, соответствующей недостающей разнице.
- Об этом, к сожалению, не может быть и речи, я сам нахожусь в затруднительном положении, -задумчиво возразил хозяин трактира.
Бургомистр был озадачен, и разговор зашел в тупик. Мысль о городской казне, по-видимому, затрагивала чувствительное место в головах обоих отцов города. Разве они не посвящали заведованию общественными деньгами надлежащее внимание и заботу?