Свели все кальки к одному масштабу и огневые точки встали на свои места, совпали с данными нашей разведки.
– Нехилую дезу они хотели через обера загнать.
– Уже тепло. Но еще не горячо. Кроме этого, еще один момент присутствует…
– А что еще?
– Подумай. Проанализируй информацию, которой располагаешь. Подсказка нужна?
– Пока нет… Думай, голова, думай, не зря же я тебя кормлю… А то, что я этому оберу сливал? О передвижении войск и военной техники?.. – Миша вопросительно взглянул на Валерия Борисовича.
– Теплее.
– Вот это да! Значит, они поверили тому, что я сказал оберу… что удар наши готовят в направлении Второго городка и Восьмой ГЭС… подготовились, укрепились и через обера хотели убедить наших наступать…
– …именно в этом направлении, – в один голос с Валерием Борисовичем завершили вывод.
– А теперь прикинь, если б ты ушел не в Карелию, и не приведи Бог, немцы просекли тебя, перемещающегося по их тылам именно на этих участках, поверили бы они твоей информации или нет? И что б тогда с тобой было?
– Понятно. Но не я один, наверно, им такую дезу гнал.
– Разумеется, и по другим каналам подобная информация к фашистам шла. Но твоя была одной из самых реальных. На нее немцы быстро отреагировали.
– Так им и надо!
– Вот именно.
Валерий Борисович взял его под мышки, поставил на кровать, достал из портфеля медаль «За отвагу».
– За проявленное мужество, за героизм и отвагу при выполнении задания командования в тылу противника.
Прикрепил ее к лацкану пижамы.
– Служу трудовому народу!
– Поздравляю.
– Ура! – шепотом прокричал Миша.
– А это от меня лично.
Валерий Борисович достал из своего портфеля книжку «Мифы Древней Греции», вышедшую в блокадном Ленинграде.
– Спасибо, – обрадовался Миша, читать он любил.
– Медаль обмоем? – предложил Валерий Борисович.
– А как же, – согласился Миша.
– Сейчас скажу, чтоб чаю принесли. Другого тебе пока нельзя.
Валерий Борисович поднялся. Миша хотел было удержать его возле себя, но передумал. Пока чай принесут, пока чаю попьют – все это время Валерий Борисович будет здесь. Успокоился, закосил глазом на медаль: самолеты, надпись, танк – но сверху их видно плохо.
– А можно снять, посмотреть?
– Смотри, сколько угодно. Твоя. Лично-персональная. И продиктуй мне номер, удостоверение выписать. И еще просьба к тебе, спать ты сейчас будешь меньше, я понимаю, скучно, но из палаты старайся выходить как можно реже. А медаль… Если захочешь, можешь пока оставить у себя, но с условием – никому не показывать.
– Конечно.
Минут через десять Валерий Борисович засобирался, и у Миши сразу упало настроение. Даже захотел вернуть медаль обратно. Но сдержался. Ребенок он, что ли…