Увидев крест на груди Лазаря, Проня засуетился, бросил запрягать лошадь, подошел к гостю. Протянул руку, Лазарь руки не дал, будто не заметил и тяжело проговорил:
– Ты, Проня, век свой доживаешь: и биологический, и политический. Одним словом, ты уже старик, да и скоро революция грянет, и все это мы у тебя заберем. Горбом народа нажил богатство, ему, народу, и отдашь, а парню своему поперек дороги не становись. Ему жить надо вперед. Хватка у него твоя, только с этой хваткой он будет строить новую жизнь. Поэтому учиться ему надо – вот что!
Проня покрылся испариной. Щеки и нос побелели, глаза налились кровью. Нервно задергались желваки, Лазарь посмотрел ему прямо в глаза и проговорил:
– Дело тебе сказал. Послухай совета моего. Прощевай.
Три дня нельзя было подойти к Проне. Метался, как затравленный зверь. Через неделю Марко вновь начал ходить в школу.
Весной 1917 года дошли слухи, что царя сбросили. Проню как будто подменили: стал ласковый, внимательный, со всеми здоровался. С отцом Ули, Данилой, разговаривал, приглашал обедать всю его семью. В виде подарка велел ему забрать со двора старую корову.
Больше всех радости было у Дарьи, впервые на ее дворе появилась корова, за всю долгую батрацкую жизнь. Была это радость беспредельная.
Временное правительство ничего не изменило в деревне, все шло своим чередом, только появились новые деньги «керенки». А как был лес заводской – заводским и остался. Снова были вынуждены мужики воровским способом рубить деревья на постройки. В эти дни на удивление всем Марко привязался к Лазарю и слушал его рассказы не только о войне, но и о том, какую линию ведет Ленин.
Лазарь рассказывал охотно. Во время таких бесед бабка Анисья иногда поддакивала ему:
– Толковый мужик, видать, этот Ленин. Ты уж, Лазарь Михайлович, как увидишь его, передавай ему мой наказ. Землю надо поделить по едокам, всем одинаково. И леса, и покосы тоже по едокам. Войну с Германией пусть тоже он заканчивает и сыновей возвратит к земле…
Среди лета, в самую жатву, приехал урядник с двумя стражниками. Они забрали Лазаря прямо с тока, где он, приспособившись одной рукой, орудовал цепом, обмолачивая первые ржавые снопы.
К вечеру, узнав об аресте Лазаря, мужики взбунтовались и всей деревней пошли в волость. По пути к ним присоединились крестьяне из соседних деревень, за ними потянулись и бабы. Утром вся площадь перед волостным управлением была запружена. Вышел волостной писарь и сказал, что ночью Лазаря отправили в Пермь. Не поверили мужики: велели открыть «темную». Но ключей от арестантского подвала почему-то не оказалось, и мужики разъярились. Похватали они саженые бревна. Сначала высадили окна с решетками, а затем и окованную железом дверь. Убедились, что Лазаря нет, побрели восвояси.