– Если не замолчишь сию же минуту, ― поколочу.
Я взвыла, но прикусила язык. Ничего. Нужно раздобыть перо и бумагу. Обид накопилось столько, что моя бедная память могла что-нибудь упустить. А я хотела мстить по пунктам, и за каждый пункт отдельно.
Когда дорога перешла в узкую тропу, солнце уже садилось за горизонт. Грязь под снегом превратилась в тонкую корку льда. Я с ужасом обнаружила, что справа от нас появилась гора, а слева раскрыла чёрный зев бездонная пропасть.
Кайл поднял руку, и всадники остановились.
– Всё, Бакстер, пора прощаться.
Мужчины обменялись странными рукопожатиями, схватив друг друга за предплечья.
– Береги малышку, парень. А ты, племянница, следи за языком.
Мой дядюшка испустил гортанный звук, и небольшой отряд, развернувшись, поскакал на юго-восток, в сторону Неймура.
Я поморщилась.
– Почему шотландцы всегда кричат?
Кайл хохотнул.
– В бою некогда отдавать приказы. Каждый клич что-нибудь да значит, и у каждого клана он свой. Есть звуки, которые зовут к наступлению или к отступлению, есть, призывающие подмогу. А сейчас ты слышала победный «Пора домой!»
– Здорово. Я тоже хочу научиться так кричать.
Мой муж рассмеялся.
– Не женское это дело.
– Да? А вот моя невестка управляла огромным поместьем.
– Ещё одно слово…
– Ладно, помолчу. Но однажды…
Кайл закричал так, что я чуть не оглохла. Зато воины всё поняли и вступили на тропу.
Не открывать глаза. Только не открывать глаза! Как хорошо, что сегодня меня не кормили! Тело раскачивалось из стороны в сторону, ветер завывал и старался сбросить маленький отряд в пропасть, Кайл крепко прижимал меня к себе. Боже! За что мне всё это? Я попыталась вспомнить свои грехи. Их накопилось на две жизни. Возможно, Господь послал меня в это захолустье лишь для того, чтобы я искупила их? Или я была наказанием для заносчивых шотландцев?
За размышлениями я и не заметила, как подъём закончился. Теперь перед нами простиралась бескрайняя заснеженная равнина, а вдали появился замок. Его очертания зловеще вырисовывались в ярком свете луны. Ветер немного стих, снег прекратился. Фиолетовые облака то набегали на ночное светило, то выпускали жёлтый диск из своих крепких объятий. Я пыталась оглядеться.
– Тут так уныло и пусто.
Кайл хмыкнул.
– Это самое красивое место на земле. В конце лета зацветает вереск. Сиреневые поля уходят за горизонт, сливаясь с небосклоном. Ты видела, как цветёт вереск?
Я пожала плечами. В Лондоне он не цвёл.
Холод начал пробираться через складки пледа, когда мы поравнялись с тяжёлыми воротами.
– Я замёрзла и хочу есть. А вот тебе не холодно без штанов?