В то же время профессия пуансониста и словолитчика уже не была тесно связана с профессиями печатника и издателя. Гарамон первым сосредоточился на массовом производстве пуансонов и матриц на продажу. Гранжон последовал его примеру и впервые вывел свое дело на международный уровень. Он поставлял матрицы в Италию, Францию, Германию, Швейцарию и особенно в Нидерланды. С середины
XVI века до конца XVII лидерство в разработке шрифтов и литье литер принадлежало Нидерландам. Однако шрифты, которые благодаря влиянию главных издателей – Плантена и Эльзевиров – стали известны любому печатнику и читателю в Европе, были вырезаны Гарамоном и Гранжоном, то есть в конечном счете созданы по образцу шрифтов Гриффо для Альда Мануция. Французские шрифтовики, такие как Жакоб Сабон, отец и сын ле Бе и сам Гранжон, в основном работали на издательский дом Плантена. Голландец Христофор ван Дейк (1601—1669/1670), по профессии золотых дел мастер, был главным поставщиком пуансонов для Эльзевиров.
Быстрое проникновение этих шрифтов во все более или менее хорошо оснащенные типографии всей Европы в первую очередь объясняется доминирующим влиянием в данной отрасли нескольких крупных словолитен, известных на всю Европу. Ибо лишь несколько издательств могли позволить себе заказывать и производить шрифты исключительно для собственного пользования. Большинство же печатников теперь покупали шрифты, так сказать, готовыми. Словолитня, основанная Христианом Эгенольфом во Франкфурте в 1531 году и с 1629 года известная под именем Лютера, пожалуй, была самой влиятельной фирмой
XVII века; даже в XVIII веке она продавала свою продукцию до самой Филадельфии, где первая американская словолитня открылась только в 1772 году, основанная Кристофером Сауэром, клиентом этой фирмы. К тому времени первое место заняла лейпцигская фирма Эрхардта, которая около 1710 года приобрела пуансоны, вырезанные поколением раньше голландцем Антоном Янсоном (1620—1687). Франкфуртские и лейпцигские словолитни в основном называли свои шрифты голландскими, что следует считать не комплиментом типографским достижениям Плантена, Эльзевиров или ван Дейка, но рекламным трюком для лучшего сбыта пуансонов в Нидерландах. Имитируя – и часто вульгаризируя – французские шрифты, ведущие происхождение от Гарамона и Гранжона, обмениваясь материалами с Плантеном и Эльзевирами, шрифтолитейные предприятия Лютера и Эрхардта обеспечили себе буквальную монополию на голландском рынке и на протяжении XVII века и далее доминировали в европейском издательском бизнесе. Знаменитая коллекция шрифтов, которую доктор Фелл купил в Нидерландах для издательства Оксфордского университета (1675), в основном происходила из лютеровской словолитни, включала в себя несколько французских гарнитур Гранжона и еще несколько – ван Дейка.