Когда вернулась домой, то обеспокоилась всерьез. Маська как-то странно вытягивал шею, встряхивал головой, будто что-то беспокоило его в ушах или горле. И все спал, вытянув шею и положив голову на лапы.
— Масенька, Мася… Что случилось? Что у тебя болит?
Он ложился к ней на колени и смотрел глазами, полными боли. Аля ласкала своего любимца, но ласки не приносили ему былой радости. Глаза котенка молили о помощи.
— Чем я могу помочь тебе?!
Он мотал головой и опять смотрел прямо в глаза. Все-таки покушал, как-то странно сглатывая, и уснул.
Спал долго и во сне все мотал головой, будто старался стряхнуть с себя что-то.
Аля сантиметр за сантиметром ощупала его всего, он отреагировал только на прикосновение к холке.
— Может подавился чем-то, — подумала Аля, вспоминая, что он ел вчера. — Нет, мы обычно не даем ему косточки. А кусочек мяска, который он съел уже без аппетита, тоже был без косточки.
В доме повисла тишина. Та самая липкая, недобрая, как паутина опутывающая все в доме в минуты, когда Аля оставалась совсем одна.
Дмитрий опять собирался ночевать у себя дома. Какая-то работа с документацией, конец месяца, отчеты по использованным материалам. Даша в воскресенье уехала.
В комнате были только она, Маська и боль. Боль, которая появилась внезапно. Боль, причину которой Аля не понимала. А Масечка не мог сказать, что же у него болит.
Так прошло два дня, томительных и тревожных. Она с надеждой на улучшение бежала с работы домой, но там ее встречал вялый Мася с глазами, полными боли.
Аля поила его теплой водой с марганцовкой — вдруг желудок. По совету продавца из ветаптеки давала ему кавинтон — вдруг давление, последствие падения из окна. Она давала ему теплое молочко — вдруг болит горло.
А Маське становилось все хуже. Он только спал и часто встряхивал головой, словно желая стряхнуть боль, не дающую ему покоя. Глаза его — это глаза человека, страдающего от невыносимой головной боли. Он что-то хотел сказать глазами, а она понимала только то, что ему больно, но не могла понять, где источник этой боли. Не знала, чем ему помочь.
* * *
Димыч вдруг тоже заболел, где-то простудился. В доме уже было два больных. Но в отличие от котенка, Дмитрий постоянно жаловался, просил градусник, чаю с малиной, аспирин. Давясь, глотал неумело таблетки, и без конца жаловался, что у него все болит.
Аля с участием смотрела на него, выхаживала, но мысли были о маленьком несчастном Маське, безмолвно переносившем боль. Его молчание отзывалось жгучей болью в сердце, а бесконечные жалобы Дмитрия уже начинали раздражать. Температуры у него не было, нос не тек, в горле не было даже легкого покраснения. Осталась небольшая слабость и желание покапризничать.