Артур
Ева куда-то исчезла. Я осторожно сел в кровати, пытаясь унять взбунтовавшийся желудок. Что началось-то опять? Ну выпил я вчера шампанского… Это не причина для такого адского похмелья!
Тем более, что от шампанского я частично избавился.
Ну серьезно, что со мной такое? Старею, что ли? Такой головной боли у меня не было последние лет десять, а то и больше.
Все, пора в утиль.
Пить не могу, с девушками в прямом смысле слова сплю… Старая ржавая рухлядь!
Передо внезапно мной появилась Ева.
Я посмотрел на нее своими мутными старческими глазами, и у меня перехватило дыхание.
Она — сама юность и свежесть. Легкая, живая, невыносимо красивая. Стройные ножки, узкая талия, прекрасные зефирки под футболкой…
А главное: в руках у нее стакан прохладной воды и две таблетки.
— Выпей, страдалец. Полегчает.
— Спасибо!
Я проглотил таблетки и залпом выпил воду.
— Еще воды? — спросила Ева.
— Да, пожалуйста, если можно.
— Ты такой учтивый, когда с похмелья, — фыркнула юная фея.
И упорхнула на кухню. Вернулась с новым стаканом воды и с влажным прохладным полотенцем. Ее нежные ручки положили его мне на лоб и я подумал: может, и обойдусь без харакири…
Ева снова убежала. А я решил еще немного полежать. Кажется, желудок начинает успокаиваться. Может, и не придется обниматься с белым фаянсовым другом.
Что я вчера сказал Еве?
Она не колется. На мои вопросы лишь щурится с хитрым видом. Надеюсь, я не признавался в любви… Ну нет! Я не мог.
Это не любовь. Это просто неконтролируемое влечение. Которое я обязательно возьму под контроль.
Кажется, я уснул. Проснулся и понял: жизнь продолжается! Недавние мысли о харакири и преждевременной старости показались смешными.
Но ощущение, что я крупно опозорился, все же осталось.
Я сажусь на кровати и чувствую, что желудок больше не бунтует. Голова еще болит, но вполне терпимо. Таблетки Евы в сочетании с прохладным полотенцем и ее нежными пальчиками сделали свое дело.
А вот и она сама.
— Я супчик сварила. Поешь?
— Поем, спасибо. Только оденусь.
Она не уходит. Я сижу, накрытый одеялом.
— Стесняешься? — ухмыляется Ева. — Чего я там не видела? Я видела все! У меня даже фотка есть.
С моих губ срывается ругательство.
Ева хохочет и убегает. А я одеваюсь и бреду к себе принимать душ.