– Огонь? – уже понимает Деметрий.
– Да! Вечный огонь, мой друг, сотворенный великим Ахура-Маздой! Он выходит прямо из-под земли и никогда не гаснет.
В центре святилища, куда Деметрий спускается вслед за Митридатом, из-под земли действительно бьет поток пламени с необычным голубоватым оттенком. Деметрий завороженно смотрит на огонь.
– Бог великий – Ахура-Мазда! Который сотворил землю, который сотворил небо, который сотворил человека, который сотворил счастье для человека, который сделал Митридата царем! Яви волю свою верным и смиренным рабам твоим, – торжественно произносит Митридат. Вслед за Митридатом все, кроме Деметрия, опускаются на колени, застывая в благоговейном почитании творца обоих миров. Наконец царь встает, за ним – свита. – Здесь решится твоя судьба: либо ложе лучшей любовницы Нисы, либо смерть в мрачной дахме, – Митридат садится прямо на пол рядом с огнем, достает кости и рассматривает их в свете пламени.
– Что такое дахма? – спрашивает Деметрий. Не с целью узнать искомое. Он уже понимает, о чем идет речь. Под впечатлением увиденного грек хочет оттянуть момент истины и не знает, как это сделать. Единый бог, которого нет в эллинском мире, являет человеку огонь, за который олимпийцы покарали Прометея.
– Башня молчания… – прерывает размышления Деметрия Митридат. – Мы относим труп человека в башню с открытым верхом, чтобы его плоть склевали дикие птицы и остались только кости. Возможно, это твой путь…
– Если только ты хочешь этого, великий царь!
Митридат ничего не отвечает: он пристально смотрит на Деметрия, долго трясет две кости в массивном золотом кубке, прикладывает его к полу и смотрит.
– Десять!
Представители кланов, которые расположились по периметру огня, гудят и перебрасываются репликами на родном языке. Деметрий смотрит в глаза Митридату – в них отражается пламя. Лицо царя выглядит как равнодушная маска.
– Я верю! – выдыхает Деметрий.
Митридат поднимает кубок: на костях действительно комбинация пять и пять. Деметрий переводит дух. Теперь ему действительно не остается ничего, кроме веры в ассурские божества.
– Теперь ты!
Деметрий бросает кости, и на его лбу появляется обильная испарина – под приоткрытым сосудом он видит три и четыре. Деметрий смахивает пот тыльной стороной ладони и говорит резко и уверенно:
– Двенадцать!
В едином выдохе толпа подается вперед. Властным движением руки Митридат заставляет всех застыть.
– То есть ты хочешь, чтобы я поверил в максимально возможную комбинацию? – голос царя звучит вкрадчиво.
Похоже, он улыбается, но Деметрий не может этого видеть. Его взгляд пуст, голос безжизнен: