Огоньков становилось все больше — словно окон в вечерней многоэтажке. Охрана совсем озадачилась. Кто-то начал хвататься за оружие: пистолеты и похожие на сабли мечи.
— Что это? — пискнула Вивьен, требуя ответа от ближайшего сопровождающего.
Тот лишь рукой на нее махнул:
— Скройтесь в карете, мейре.
Приехали… Нет, даже не приехали — и уже куда-то вляпались, что с моей удачливостью вовсе не удивительно. Оставалось надеяться, что это, например, дозор из Беррава — а между деревьями, играя металлическим отблеском на коре и листьях, горят их факелы.
Вдруг я услышала шипение — отчетливое, даже громкое — от него по спине тут же метнулся вал истерически настроенных мурашек, а Вивьен мелово побледнела.
— Там, справа! — раздался громкий бас кого-то из охраны. — Дуавары…
Во второй карете громко заверещали служанки. Шипение зазвучало еще более устрашающе — и тут что-то просвистело в воздухе. Как будто копье. Глухой стук в стенку кареты ясно дал понять, что сейчас нам с Вивьен и правда не следует высовываться.
Прогремело несколько выстрелов.
А когда одна из дуаварских стрел попала четко в одно оконце и вылетела в противоположное — мы с пустынницей безо всяких команд и понуканий рухнули на пол и прижались к нему, словно две медвежьих шкуры.
Жить хотелось. А вот видеть дуаваров при всем моем любопытстве — не очень. Вернее, совсем не…
Снаружи завязалась борьба. Кони волновались, кучер пытался заставить их бежать вперед, чтобы скрыться от нападавших
— но кто-то, кажется, блокировал дорогу. Потому нас дергало туда-сюда, качало и подбрасывало — но дальше мы не двигались. Застряли.
Повсюду метались огни. Становилось все темнее. Шипение вводило в состояние похожее на транс — еще немного, и можно сойти с ума! Карета окончательно замерла. Но стоило только приподнять голову, как она резко дернулась вперед — и я рухнула на Вивьен. Все закрутилось, затряслось.
Правые колеса пару раз подпрыгнули на колдобинах, что-то громко треснуло, нас подбросило — я даже оторвалась от пола. Юбка пустынницы на миг закрыла мне последний обзор — а затем мы грохнулись о землю так, что меня натурально едва не сплющило под собственным весом.
Карета на миг замерла в неустойчивом положении, накренилась — и медленно перевернулась на бок.
Теперь Вивьен оказалась на мне. Кто-то открыл дверцу над нашими головами. Я едва выбралась из вороха своих и чужих нижних юбок — и сразу обомлела. На меня в упор смотрел плечистый, бледноватый мужчина. Черная рубашка на его груди была распахнута, являя сильную грудь с развитыми мышцами, плоский рельефный живот, а ниже пояса у него был — нет, мне не могло показаться! — мощнейший змеиный хвост. Да любая анаконда удавила бы сама себя от зависти, только один раз на него глянув.