Перед поездкой я позвонил своим друзьям в Центральный комитет комсомола. Они пообещали поддержку, сказали, что отряду предоставят тушёнку, консервированную красную рыбу, минеральную воду «Боржоми» и так далее. Не обманули.
Моя сестра работала на Калининградском ликёро-водочном заводе. Я сразу ей заказал шесть декалитров спирта. Когда наш отряд прибыл в Чернобыль, в посёлок Наровлю, каждый курсант получил по фляжке этого спирта. Им они должны были промывать гланды.
Это не водка холодная
Мы приехали туда в конце октября 1987 года. Я отвечал за снабжение отряда. Там уже был Владимир Попов, майор из нашей школы — командир другого отряда. Я с ним при встрече здороваюсь, а он сипит мне в ответ, ничего не понятно, что он сказать хочет. Разобрал только: «Это не водка холодная, это эта херня.» Вот тут я и понял, куда приехал, и насколько это всё серьёзно. Мне мои друзья в ЦК комсомола всё рассказали. Когда мы приехали, я своим сразу сказал: «Не прикасаться к местной воде, не сметь…»
Душевая у нас была на улице. Нет, из неё шла тёплая вода, но в октябре на Украине уже холодно. Я всё равно мылся каждый день. Та ещё «процедура закаливания».
А ещё я нарушал закон. У меня был водитель, Валентин, курсант школы. Он в 42 года умер. Как-то мы с ним заехали в деревеньку, видим там забитый досками сельский магазин. Мы его взломали и изъяли из него 152 ящика с красным вином. Раздали личному составу. Каждому по бутылке вина и бутылке «Боржоми». Красное вино — не просто так, оно выводит радиацию.
С водой там была серьёзная проблема. Местную воду пить нельзя, она заражена. При этом из-за воздействия радиации всё время хочется пить. И как только зайдёшь в зону, где такие большие жёлтые пятна образовались, сразу начинаешь сипеть. Выпьешь 15–20 граммов, и вроде как сипение проходит.
Японцы
Как-то едем мы с Валентином, царствие ему небесное, ночью в зоне. ГАЗ-52 у нас машина была, абсолютно новая. Валентин с автоматом, я с пистолетом. И вдруг видим впереди джип, у него фары — даже на крыше. Мы думали, мародёры. Он автомат поставил на боевой, патрон в патронник загнал, я пистолетик тоже перезарядил, за пояс засунул. По динамику приказали остановиться. Выхожу из машины, вижу, что перед нами роскошнейший иностранный джип, я таки даже в кино не видел. Выходят какие-то узкоглазые мужчины, по-русски совсем не говорящие. Показывают мне пропуск, разрешающий проезд везде и всюду. С ними переводчик. Я этих переводчиков за версту вижу, явно из КГБ человек. Оказалось, японцы с комиссией приехали, проверяют. У нас дозиметров не было. Выдавали накопители, такую маленькую штучку, в нагрудном кармане носили. Она хитро устроена была, по ней ты не можешь посмотреть, сколько ты набрал радиации. У нас их потом забрали. А у японцев стоял здоровый прибор. Спрашиваю, как вы с ним работаете? Они мне отвечают: вы водички попейте. Попил. У меня водичка всегда с собой была. Поболтали пару минут. А потом они мне какую-то штуку из своего прибора протягивают, и говорят: А теперь, пожалуйста, вы на эту штуку пописайте. Женщин рядом не было, я пописал. Наш прибор показывал, что у меня пять то ли рентген, то ли бэр. А по японскому прибору, там, где пять, уже оказалось 25. Вот так нас и меряли. Мы с Валей приехали домой, и не 16 граммов спирта выпили на каждую «гланду», а по 30. Не знаю, как нам это помогло. Никто из нас, кто там был, не знает, сколько радиации он получил.