Российские Колумбы (Ященко) - страница 64
В первые три дня работа была легкой, продвигались медленно, поочередно прорубая тропу для каравана тяжело навьюченных лошадей. Новичок с этими обязанностями вполне справлялся. Вечерами, когда после переходов начинали готовить ужин, Евгению стоило только присесть, он сразу засыпал мертвым сном.
Чувствуя его неподготовленность к нашей работе, мы старались оставлять Женю с лошадьми, а сами вместе с Егорычем уходили в горы. Иногда, не закончив работу, оставались ночевать, а возвратившись, были очень довольны дежурством нашего юноши. Евгений приспособился ловить хариуса. Перегородил большими валунами ручей, а в промежутке установил две сплетенные им самим морды. Приспособление казалось очень несерьезным, но Женя каждое утро вытаскивал из плетенок по ведру рыбы, зажаривал и давал нам ее с собой.
В один из многодневных походов мы взяли Женю. Переход выдался на редкость трудным. Шли по карагатнику — колючему кустарнику, среди болотистой местности, по непроходимой тайге. Я внимательно присматривался к новичку. Особенно трудно давались ему спуски со скал и подъемы по россыпям. Но Женя никогда не жаловался. Больше того, он отказывался от какой-либо помощи. Это и расположило к нему товарищей. Меня поражала только какая-то необыкновенная бледность его лица, она заметно усилилась во время перехода. Тягун-гора изматывала наши силы. Потом обливались лица, рюкзаки прилипали к взмокшим спинам. Я оглянулся, чтобы окинуть взглядом проделанный путь. Вереницу замыкал Женя. Способ его передвижения был очень странным. Я смахнул застилавший глаза пот. Нет, я не ошибся: паренек полз на четвереньках. Увидев, что я наблюдаю, он оттолкнулся руками, некоторое время с трудом держал равновесие, затем начал подниматься. Взобравшись, уселись отдыхать. Ни кровинки не было на поблекшем, осунувшемся лице замыкающего. Оно сплошь покрылось крупными каплями пота, словно каждая пора плакала. Светло-голубые, почти прозрачные глаза наполнились слезной пеленой. Мне стало жалко парня.
— И зачем такие нежные маменькины сынки прутся в тайгу? — возмущался Андрей.
— Ничего, пройдет. Просто не приходилось ходить на такие горки, стараясь улыбнуться, говорил Женя.
Теперь я вел отряд медленно, ругая себя за смену дежурных.
— С такими работничками и на трусы не заработаешь, — заворчал было опять Андрей, но здесь же наш «скоростник» получил отпор остальных товарищей.
После этого похода Егорыч стал нашим спутником-скалолазом, а Женя — обреченным дежурным.