Я охнула и отчаянно зачесала саднящую макушку, там, кажется, новые знания проклёвывались. Снаружи залаял пёс, приблизились шаги.
– О, дорогой сиррон Яри, – послышался у выхода из кладовки елейный голос мадам Манены. – Вы так рано и уже у нас! Не отведаете ли пирога с коричным соусом? Такой удачный, просто пальчики оближешь...
– Немного позже, – ответил очень серьёзным тоном Яри.
Мадам Манена так просто не сдалась и распелась фазаном. Закусив губу и слушая насильственное приглашение к завтраку, я тихо отошла к другой лесенке, выводящей в кухню. Облизнула пересохшие от волнения губы и подумала: новое знание грозит мне новыми проблемами?
Но со следующим вздохом и ступенькой к другому выходу мои губы тронула коварная улыбка. В голове прозвучала музыка из известного ток-шоу, где ежедневно на главном канале разоблачают семейные тайны и орошают страну брызгами скандалов. Воображение подсунуло неоновые вывески и баннеры: «Кармическая ферма водила за нос членов королевской семьи», «Закона великого Абракадарбра (или как его там) не существует! Позор! Сенсация! Конец света!»
Усмехнувшись, я дёрнула на себя ручку низкой деревянной дверцы. Я вообще-то не коварная, но, если честно, надоело бояться, разочаровываться, кидать шею в ярмо и покорно терпеть! Я домой хочу! И справедливости! Кажется, ради этого я уже вполне готова опуститься до шантажа. Главное с умом. Для начала было бы неплохо проверить!
Кого бы потрогать первым?
Глава 20, в которой попугайчики не становятся умнее, но тем не менее играют главную роль
Я проскользнула громыхающей ведром тенью мимо занятой, как обычно, кухарки. Та и не обернулась. Прислушиваясь к голосам у служебного входа, я отметила, что Яри уже раздражён и готов съесть мадам Манену вместо пирога, но та не понимала. Придержав дверцу на веранде, я обогнула дом с другой стороны и бросилась в парк.
Дух исследователя будоражил кровь. Но я человек критического типа мышления, и прежде чем поверить в чудеса, трижды подумаю и посомневаюсь. Мне вполне могло почудиться, в качестве похмелья после вчерашнего.
С полным ведром бегать не очень-то удобно, и, запыхавшись, я остановилась в первых же кустах, усеянных нежными розовыми соцветиями. Поодаль сквозь ветви виднелась отдельно растущая на лужайке плакучая ива-агница с длинными, гибкими ветвями с белыми «барашками». А за ней аллея курасу с фиолетовыми вкраплениям плодов и голубые стены дома. Мне подумалось, что это какой-то особый вид лицемерия — высаживать целую рощицу правдивых деревьев перед зданием, где дурят людей.