Я не помню, каким образом мы перешли на другой берег. Кажется, нас кто-то перевёз на лодке. А потом мы долго шли по извивающейся вдоль берега, неровной, узкой тропинке, до самых шлюзов. Нас очень радушно принимали. Но больше всего мне запомнилось, как её мама выдвинула из-под кровати большой таз, полный клубники, собранной вечером, и засыпанной сахаром. Потом она принесла другой таз с клубникой, собранной ранним утром.
Нам поставили тарелки, и мы ели, ели спелую крупную клубнику, накладывая в тарелки попеременно то свежую клубнику, то клубнику с сахаром. Это было что-то!!! (как сейчас говорят, не умея выразить свой восторг).
Виктор Розов продолжал за мной ухаживать, и ждал, когда я решусь на близость с ним, в предвкушении дальнейшего супружества…
Однажды мы компанией отмечали какой-то праздник, Виктор Розов предложил мне интимный вечер. Как я уже напомнила, мой отец жил в мужском общежитии, которое располагалось в соседнем здании. В этот раз он уехал в Шатуру, навестить бабусю. А его сожитель – Долгов Николай Алексеевич – директор только что выстроенной в другом посёлке школы получил при школе квартиру, но из общежития ещё не выехал. Поэтому комната была в этот вечер «свободна». Розов знал об этом, и пригласил меня туда, зная, что у меня есть ключи. Я категорически отказалась. Тогда, он шутя меня «попугал» – «Я, ведь могу туда и пойти с кем-то ещё», – «Ну, и иди» – А с кем?» – «Да, вот хотя бы…» И он указал на одну из моих подруг – «Она будет не против». Я догадывалась, что – она давно была влюблена в Виктора Розова, но мне стеснялась в этом признаться. Я решила посодействовать их сближению в надежде, что он поймёт моё к нему отношение.
Я дала ему ключи. Так получилось, что они ушли и провели эту ночь вместе. А на другой день утром приехал папа, и долго стучал в дверь своей комнаты, которая была закрыта изнутри. Им пришлось ретироваться… Но моя подружка была счастлива…
И вот Розов, не веря, что я приняла окончательное решение, и предпочла ему Дудко, решил это проверить… Ну, раз уж он застал меня и Виктора вдвоём, сделал вид, что они пришли поздравить нас с наступившим Новым Годом.
Появилось вино, какая-то еда. Посидели мы хорошо. А потом Розов, вероятно, желая показать, что он тоже «не один», попросил разрешения остаться на ночь. Не знаю почему, но Дудко дал согласие.
В комнате стояла вдоль левой от входа стены чья – то кровать, затем – тумбочка, и потом, к окну – кровать Виктора. Розов с Ниной легли на кровать Саши. Если мы лежали «на железных краях» своей кровати, как мышки, то за тумбочкой не видно было, что происходило, но возня не утихала очень долго.