Так же, как и в случае, когда их застал папа, в этот раз тоже не прошло без конфуза. От темпераментных порывов была немножко испачкала простынь. Естественно, мы об этом не знали. Утром постель они застелили и ушли. Ушла и я в своё общежитие. А при следующей встрече, В. Дудко мне сказал, что, когда хозяин кровати вернулся после праздников «домой», в общежитие, был потрясён, увидев свою постель со следами проявлений «бурной любви».
Я до сих пор смеюсь, когда представляю возмущённое лицо спрашивающего – «Откуда это?». И в ответ ему со святой невинностью удивление Дудко – «А что это? Я не знаю»…
Моя «улыбка» по поводу этого конфуза, по крайней мере – не уместна. В общем-то во всей этой истории и в досадном для некоторых «спектакле» в общем-то виновата была я.
Но вот такая я иногда бывала чёрствая и жестокая, нанося чувствам других людей – боль…
ВСПОМИНАЕТ ИРАИДА
Наше знакомство с Виктором Дудко, и развивающиеся отношения, напоминают две разные дорожки, или тропинки, которые иногда сближались, подходя очень близко друг к другу (еще в нашем детстве), и потом – опять разбегаясь далеко в стороны. Потом они бежали всё ближе друг к другу, ближе, соединились на Новый 1959 год, потом опять разбежались, потом опять сходились, и разбегались, пока, наконец, 20 ноября 1959 года не слились в единую широкую дорогу, по которой мы уже шагаем вместе больше 57 лет.
Я упомянула – в этой истории есть что-то мистическое. В 1944 году, после освобождения Киева от немцев, моя семья переехала туда жить. В это же время Витина мама с детьми – Виктором и Мартой проезжали через Киев в Каменец-Подольский. В этот же город переехали жить мои дедушка с бабушкой и две сестры моей мамы. С одной из них – Маргаритой Николаевной познакомилась и подружилась Витина мама. Голодной весной 44-го года Виктор с Володей (сын М. Н. и мой двоюродный брат) ходили на поля в поисках мороженой картошки, из которой пекли лепёшки. Получается, что ещё в детстве, судьба свела вместе Виктора с моими родными. А я с Виктором познакомилась только спустя 15 лет, и не на Украине, а в Дзержинке…
Но в январе того далёкого Нового года, у нас была ещё у каждого своя самостоятельная жизнь, свои друзья, свои интересы.
Трудное положение сложилось у бабуси с Боричкой.
Папа недавно вышел из тюрьмы. Материально помогать бабушке (своей маме) и Борьке, в достаточной мере, он ещё не мог. Когда он освободился, он, естественно, сразу же поехал в Шатуру. Но там оставаться ему не было никакого желания, да и возможности. Я устроила его (всё через того же начальника отдела кадров) на работу, на строительство ТЭЦ-22, добилась для него лимита, а соответственно, проживания в общежитии.