По выходным я уезжала вместе с ним в Шатуру, и мы, собравшись вместе, мечтали опять зажить одной семьёй, взяв к себе Милочку и маму.
Видно бабуся что-нибудь не поняла, или я опять что-нибудь нафантазировала, выдав желаемое за возможное, но только у бабуси сложилось впечатление, что я могу добиться семейной комнаты в общежитии. Такого у нас не практиковалось. Правда, папа жил в комнате, в общежитии, один, так как Долгов уже получил, как директор школы, квартиру при школе, но общежитие ещё не освободил.
Может быть, я имела в виду, что бабуся с Боричкой могут приехать пожить временно в этой комнате с папой? Но, как – бы то ни было, ещё в конце 1958 года бабуся прислала письмо, в котором она настаивала, чтобы всё возможное было сделано по поводу воссоединения семьи. Она ссылалась на то, что я три раза уже «спасала» семью, вытаскивая её из трудных положений. Я так прикинула – что она имела ввиду?
1. Ещё будучи девочкой, я добилась помилования для отца, когда он сидел в первый раз. И он, вместо 12 лет, просидел в Иркутске всего 4 года.
2. Я добилась пересмотра дела, когда его судили во второй раз, в результате чего, вместо 10 лет, ему дали всего 2 года.
З. А вот что она имела в виду ещё? Возможно то, что я после того, как он вернулся, устроила его на работу и в общежитие?
И, вообще, я думаю, что ставить всё это мне в заслугу не следует. Я просто делала и добивалась чего-то, потому что в те моменты это было очень важно и для всей семьи и для меня.
Ну, остальная критика в мой адрес в этом письме, возможно, правильная. Мои мечты часто рисовали мне радужные картинки моего будущего. Загоревшись, я уже видела себя и студенткой института, и т. д. и т. п. Но потом, когда нужно было переходить от слов к делу, вылезала на первое место лень. Хорошие помыслы отползали на второй план, и опять я продолжала плыть по течению и ехать «по накатанной колее». Бабуся, наверное, хорошо знала мой характер с детства, так как именно она меня воспитывала до определённой поры, пока я не вырвалась из-под её опеки, и начала «воспитываться» сама. И всё-таки, во многом, она, наверное, было права.
Немного отвлеклась. Вот оно, бабусино «обличающее» меня письмо.
Адрес в Шатуре: – «Московская область. Г. Шатура, Советская ул. 3, кв. 2. Степановой М. А.».
15.09.58 г.
МИЛАЯ ИДА!
Собралась написать тебе несколько строк относительно нашего будущего, которое всецело зависит от тебя.
Я была уверена (когда ты сама выдвигала такой проект, что вы – мама, папа и ты, объединитесь опять в одну семью и будете жить в одной комнате, в общежитии). Если ты читала письмо тёти Фани, ты могла убедиться в том, что я и ей писала об этом. Возможно, и я согласилась бы, хотя на зимнее время присоединиться к вам. Но вот приехал папа, и говорит, что ты не согласна на этот когда-то и тобой выдвигаемый проект совместной жизни.