Угодный богу (Шаляпина) - страница 112

Солнце – это бог, которому возносит молитвы все живое.

Амонхотеп закрыл глаза и сжал пальцами переносицу.

Египту нужен новый бог, у которого не будет божественных родственников, чьи служители начнут грабить народ и подталкивать его к возвеличиванию над другими народами. Этот бог будет защищать и объединять, дарить правду и справедливость каждому жителю страны. И этим богом будет солнце. Не Хепри, не Амон и не Ра. Не нужны идолы-животные, кровь на алтарях. Богом будет само солнце, светящийся шар, который виден на небе любому зрячему, а слепец ощущает на себе тепло его ласковых рук. И фараон неумело стал рисовать на чистом папирусе круг, от которого во все стороны расходились прямые линии- лучи, каждый из которых оканчивался подобием человеческой руки. Он больше не хотел красться по темным коридорам, его не тревожили честолюбивые замыслы, он знал, что для осуществления его дела нужна нечеловеческая храбрость. Он хотел стать для Тотмия тем, ради кого тот совершил свой долгий путь, и Амонхотеп уже знал, что поддержит ваятеля в его стремлениях. Он знал, что только иноземец, свободный от канонов, способен будет их сломать, чтобы создать свои шедевры и научить других новому искусству. И он уже представлял строящиеся храмы нового города, увенчанные рельефами бога солнца, повторяющими то изображение, которое только что появилось на его папирусе.

А уже через считанные недели великая по своему размаху и дерзкая по замыслу мечта начала осуществляться. И никому не приходило в голову оспорить волю фараона, ибо сам бог Солнца непроторенной тропой вел своего сына к свету.

Над отделкой одного из храмов нового города работали мастера. Немолодой скульптор делал рельеф: на гладкой поверхности шлифованного камня с помощью какого-то инструмента чертил круг, все больше углубляясь в камень. Это был Юти, занимающий должность главного скульптора при дворе Амонхотепа IV. У противоположной стены на высоком сооружении, похожем на огромную скамью, трудился другой человек. Он был моложе Юти, худощав, с очень сильными жилистыми руками. Он стучал по камню специальным приспособлением, высекая пыль и крошку, а порой и желтоватые искры, бледные в свете дня. На стене начинало появляться какое-то изображение. Линия, глубокая и четкая, тянулась и изгибалась, образуя очертания человека с поднятыми вверх руками. Оно напоминало изображение жреца, возносящего хвалу богу солнца. Босой грязный мальчишка, в котором угадывался сын бедняка, уже давно следил за работой мастеров, прячась за колоннами. Юти сразу приметил его, но не подавал виду, лишь изредка поглядывал в его сторону, проверяя, не ушел ли босоногий зритель. Изображение в рельефе человека привело мальчишку в восторг, он не мог оторвать взгляда от работающих мастеров, и уже совсем забыл, что надо прятаться, чтобы его не прогнали. Он никогда не видел картинок в камне, хотя его отец и рассказывал ему, что в больших городах так принято украшать храмы и гробницы. И сейчас ощущал себя внутри какого-то удивительного мира, где сбываются его мечты.